Неточные совпадения
Смысл не
в объекте, входящем
в мысль, и не
в субъекте, конструирующем свой мир, а
в третьей, не объективной и не субъективной сфере,
в духовном мире, духовной
жизни, где все активность и духовная динамика.
Из всех родов познания познание этическое есть наиболее бесстрашное и наиболее горькое, ибо
в нем раскрывается ценность и
смысл жизни и
в нем же разверзается грех и зло.
Христианство не знает рока, которому подчинена
жизнь человека, потому что оно раскрывает
Смысл, возвышающийся над миром и управляющий миром, к которому можно апеллировать на страдания, на несчастья, на «роковое»
в жизни.
Стоическая этика свидетельствует о высоком нравственном усилии человека, но,
в конце концов, это этика упадочная и пессимистическая, потерявшая
смысл жизни и отчаявшаяся, этика страха перед страданиями
жизни и смерти.
Но страдания могут окончательно раздавить человека, озлобить его, уничтожить
в нем
жизнь, убить всякое чувство
смысла жизни.
Но гениальной может быть любовь мужчины к женщине, матери к ребенку, гениальной может быть забота о ближних, гениальной может быть внутренняя интуиция людей, не выражающаяся ни
в каких продуктах, гениальным может быть мучение над вопросом о
смысле жизни и искание правды
жизни.
Ценность нравственная
в узком
смысле слова сталкивается с ценностью познавательной или эстетической, ценности
жизни личной с ценностью
жизни сверхличной, исторической.
Если для осуществления нравственной
жизни в чистом виде вы будете стремиться к совершенному строю,
в котором по-новому должна осуществиться совершенная свобода человека, то вы сталкиваетесь с самой первоосновой человеческой свободы и можете подорвать и лишить всякого
смысла нравственную
жизнь человека.
Смысл жизни для человека всегда лежит
в Боге, а не
в мире,
в духовном, а не
в природном.
Труд создает социальную обыденность
в условиях греховного мира, но он связан с истоками
жизни, и
смысл его лежит за пределами социальной обыденности.
Ибо поистине
в браке настоящем, имеющем
смысл, брачащиеся должны нести тяготы друг друга и претерпевать мучение, ибо
жизнь на земле всегда мучительна.
Материнство есть космическое начало заботы и охраны
жизни от грозящих ей опасностей, выращивание
жизни детей не только
в собственном
смысле, но и вечных детей, беспомощных, какими являются большинство людей.
В царстве цивилизованной социальной обыденности моногамический брак находит свой коррелят и корректив
в таком страшном явлении, как проституция
в широком
смысле слова,
в одном из самых позорных явлений человеческой
жизни, узаконенных социальной обыденностью.
Цель и
смысл соединения мужчины и женщины лежит не
в роде и не
в обществе, а
в личности,
в ее стремлении к полноте и к цельности
жизни, к вечности.
Смысл же любви, ее идея и принцип есть победа над падшей
жизнью пола,
в которой личность и дух превращены
в орудие безличного рода и достигается дурная бесконечность вместо вечности.
И только факт смерти ставит
в глубине вопрос о
смысле жизни.
Жизнь в этом мире имеет
смысл именно потому, что есть смерть, и если бы
в нашем мире не было смерти, то
жизнь лишена была бы
смысла.
Можно сказать, что
смысл нравственного опыта человека на протяжении всей его
жизни заключается
в том, чтобы поставить человека на высоту
в восприятии смерти, привести его к должному отношению к смерти.
Можно было бы сказать, что
в высочайших своих достижениях этика есть
в большей степени этика смерти, чем этика
жизни, ибо смерть обнаруживает глубину
жизни и раскрывает конец, который только и сообщает
смысл жизни.
Смерть есть не только бессмыслица
жизни в этом мире, тленность ее, но и знак, идущий из глубины, указующий на существование высшего
смысла жизни.
В пространстве и времени, не вмещающих полноты, обрекающих на разрывы и расставания, всегда
в жизни торжествует смерть, и смерть говорит о том, что
смысл лежит
в вечности,
в полноте, что
жизнь,
в которой восторжествует
смысл, не будет знать разрыва и расставаний, не будет знать тления и умирания человеческих чувств и мыслей.
Бессмертная и вечная
жизнь человеческой личности возможна и есть не потому, что таков естественный состав человеческой души, а потому, что воскрес Христос и победил смертоносные силы мира, что
в космическом чуде Воскресения
смысл победил бессмыслицу.
Они утешают себя тем, что
в вечности не будет суда
смысла над их бессмысленной
жизнью.
Генезис зла приводит нас и к признанию положительного
смысла зла, который будет учтен
в райской
жизни, и к неустанной борьбе со злом, и к суду над злом.
Положительный
смысл зла лишь
в том обогащении
жизни, которое приносит с собой героическая борьба со злом и преодоление его.
Неточные совпадения
Есть законы мудрые, которые хотя человеческое счастие устрояют (таковы, например, законы о повсеместном всех людей продовольствовании), но, по обстоятельствам, не всегда бывают полезны; есть законы немудрые, которые, ничьего счастья не устрояя, по обстоятельствам бывают, однако ж, благопотребны (примеров сему не привожу: сам знаешь!); и есть, наконец, законы средние, не очень мудрые, но и не весьма немудрые, такие, которые, не будучи ни полезными, ни бесполезными, бывают, однако ж, благопотребны
в смысле наилучшего человеческой
жизни наполнения.
Вероятнее всего, ему было совестно, что он, как Антоний
в Египте, ведет исключительно изнеженную
жизнь, и потому он захотел уверить потомство, что иногда и самая изнеженность может иметь
смысл административно-полицейский.
Это было не предположение, — она ясно видела это
в том пронзительном свете, который открывал ей теперь
смысл жизни и людских отношений.
В сущности, понимавшие, по мнению Вронского, «как должно» никак не понимали этого, а держали себя вообще, как держат себя благовоспитанные люди относительно всех сложных и неразрешимых вопросов, со всех сторон окружающих
жизнь, — держали себя прилично, избегая намеков и неприятных вопросов. Они делали вид, что вполне понимают значение и
смысл положения, признают и даже одобряют его, но считают неуместным и лишним объяснять всё это.
«Так же буду сердиться на Ивана кучера, так же буду спорить, буду некстати высказывать свои мысли, так же будет стена между святая святых моей души и другими, даже женой моей, так же буду обвинять ее за свой страх и раскаиваться
в этом, так же буду не понимать разумом, зачем я молюсь, и буду молиться, — но
жизнь моя теперь, вся моя
жизнь, независимо от всего, что может случиться со мной, каждая минута ее — не только не бессмысленна, как была прежде, но имеет несомненный
смысл добра, который я властен вложить
в нее!»