Неточные совпадения
Личность есть Божья
идея и Божий замысел, возникшие в
вечности.
Смысл же любви, ее
идея и принцип есть победа над падшей жизнью пола, в которой личность и дух превращены в орудие безличного рода и достигается дурная бесконечность вместо
вечности.
И если человеческая душа несет в себе образ и подобие Божье, если она есть Божья
идея, то она возникает в
вечности, а не во времени, в духовном мире, а не в природном мире.
В
вечности, в духовном мире происходит борьба за личность, за осуществление Божьей
идеи.
Тот парадоксальный факт, что человек может бояться умереть от заразной болезни или несчастного случая и не боится умереть на войне или мучеником за веру или
идею, свидетельствует о том, что
вечность менее страшна, когда человек поднимается от обыденности на высоту.
Идея ада есть
идея рока на
вечность, ибо в аду нет уже ни свободы, ни благодати, которые могли бы из него вывести.
Этот парадокс времени и
вечности достигает особенной высоты и напряженности в
идее хилиастической.
В хилиастическую
идею вложена мечта человека о счастье и блаженстве, о мессианском пире, о рае не только на небе, но и на земле, не только в
вечности, но еще в нашем историческом времени.
Совершенное отрицание хилиастической
идеи есть отрицание самого парадокса, все переносится в
вечность, в потусторонность, во времени же, в посюсторонности, остается мир внебожественный и изгнанный из рая.
Неточные совпадения
— Нам вот все представляется
вечность как
идея, которую понять нельзя, что-то огромное, огромное! Да почему же непременно огромное? И вдруг, вместо всего этого, представьте себе, будет там одна комнатка, эдак вроде деревенской бани, закоптелая, а по всем углам пауки, и вот и вся
вечность. Мне, знаете, в этом роде иногда мерещится.
Этот покой природы, мягкий свет осеннего солнца и мирные проявления жизни обитателей леса освежали расшатанные нервы, успокаивали наболевший мозг и как-то невольно наталкивали мысль на
идею о
вечности, с одной стороны, и бренности человеческого существования, с другой.
Но это не значит, чтобы увековечены были в мире
идей эмпирические черты земной жизни Сократа, ибо они принадлежат не
вечности, но временности; они могут быть вековечно запечатлены лишь в едином слитном акте, синтезе времени.].
Идеи-формы, которые порождает Мать-Земля, запечатлены присутствием ничто, как темной основы твари: они хрупки, непрочны, не гарантированы от разрушения, они не имеют еще закала
вечности.
Этому миру
идей приписывается, наконец, даже и
вечность, напр., в «Тимее»: «Образец (по которому создан мир) есть нечто, существующее во всю
вечность» (38 b) [Ср. там же.