Неточные совпадения
Лжехристианское отношение к состраданию проецируется в вечность, в
вечные адские
муки.
Страх наказания и страх
вечных адских
мук не может уже играть никакой роли в этике творчества.
Можно даже сказать, что не имеет нравственной цены то, что совершается из страха, все равно —
муки временной или
муки вечной.
Такой характер носило запугивание
вечными адскими
муками.
Когда люди жили под постоянным страхом
вечных адских
мук, они были дальше от пошлости.
Самая высокая форма страха, страх
вечных адских
мук, страх религиозный, очень неблагоприятна для познания, для чистого предметного созерцания, для видения соотношения реальностей в мире.
И теология, поскольку она кладет в основу страх
вечных адских
мук, не может быть очищенным, незаинтересованным познанием и созерцанием.
И еще более радикальная задача, чем задача воскрешения умерших, поставленная Н. Федоровым, есть задача победы над адом, освобождение из ада всех тех, которые испытывают «
вечные» адские
муки, победа над адом не только для себя, но и для всей твари.
Это и есть та предельная задача, к которой должна прийти этика: творческое освобождение всей твари от временных и «
вечных» адских
мук.
Бог, сознательно допускающий
вечные адские
муки, совсем не есть Бог, он скорее походит на дьявола.
Эта бесконечность мучений объективно может продолжаться мгновение, часть или день, но ему дают наименование
вечных адских
мук.
Переживание
вечных адских
мук есть невозможность вырваться из замкнутости субъекта в своем мучительном переживании.
Нельзя примириться с тем, что человек, с которым я пью чай, обречен на
вечные адские
муки.
В идее
вечных адских
мук как справедливого воздаяния за грехи и преступления краткого мгновения жизни есть что-то возмущающее совесть и безобразное.
Учение о перевоплощении, которое заключает в себе видимые преимущества, влечет за собой кошмар иной, чем кошмар
вечных адских
мук, — кошмар бесконечных перевоплощений, бесконечного странствования по темным коридорам, он разрешает судьбу человека в космосе, а не в Боге.
Достоинство его в том, что оно есть последний вывод из учения о
вечных адских
муках.
Но учение о
вечных адских
муках как о торжестве божественной справедливости, занявшее почетное место в отделах догматического богословия, есть рационализация тайны, есть отрицание эсхатологической тайны.
Кошмарна идея
вечных адских
мук, кошмарна идея бесконечных перевоплощений, кошмарна идея исчезновения личности в божественном бытии, кошмарна даже идея неизбежного всеобщего спасения.
Создание
вечного рая и блаженства по соседству с
вечным адом и
муками есть одно из самых чудовищных человеческих порождений, злых порождений «добрых».
Райская же жизнь есть в
вечном настоящем, победа над адской
мукой времени.
Окончательная победа Бога над силами ада не может быть разделением на два царства, Божье и диавольское, спасенных и обреченных на
вечную муку, оно может быть лишь единым царством.
Кажется, если б меня совершенно убедили, что за любовь к тебе я обречена буду на
вечные муки, я и тогда бы не побоялась и решилась.
Сердце у ней необыкновенно чувствительное; замуж ее никто не просил — ну, понимаете: мечты, желания, надежды, пыл сердца, который надо было всегда укрощать,
вечные муки от благодетельниц — все это, разумеется, могло довести до расстройства чувствительный характер.
Неточные совпадения
Только тот достигает свободы духа, кто покупает ее дорогой ценой бесстрашного и страдальческого развития,
мукой прохождения через дробление и расщепление организма, который казался
вечным и таким уютно-отрадным.
— Катерина! меня не казнь страшит, но
муки на том свете… Ты невинна, Катерина, душа твоя будет летать в рае около бога; а душа богоотступного отца твоего будет гореть в огне
вечном, и никогда не угаснет тот огонь: все сильнее и сильнее будет он разгораться: ни капли росы никто не уронит, ни ветер не пахнет…
Я нисколько не сомневаюсь, что в жестоком учении о
вечных адских
муках трансформированы садические инстинкты.
Многие «ортодоксальные» христиане дорожат идеей
вечных адских
мук, она им нравится.
Но самая идея
вечных адских
мук, безобразная и садичная, но представляющая сложную философскую проблему, в сущности, лишает ценности духовную и моральную жизнь человека.