Учение о человеке отцов и учителей церкви, учение о пути человеческом, которому научает нас жизнь и
творения святых, отвечает не на все запросы человека в нынешнем его духовном возрасте, знает не все человеческие сомнения и соблазны.
Неточные совпадения
Его обрадовала мысль о том, как легче было поверить в существующую, теперь живущую церковь, составляющую все верования людей, имеющую во главе Бога и потому
святую и непогрешимую, от нее уже принять верования в Бога, в
творение, в падение, в искупление, чем начинать с Бога, далекого, таинственного Бога,
творения и т. д.
— Не невежество-с, mais cette pieuse ignorance, ce delicieux parfum d'innocence qui fait de la femme le chef d'oeuvre de la creation! [но то
святое невежество, тот прелестный аромат невинности, который делает женщину венцом
творения! (франц.)] Вот что-с!
Тот приют, где человек святотатственно подавил и посмеялся над всем чистым и
святым, украшающим жизнь, где женщина, эта красавица мира, венец
творения, обратилась в какое-то странное, двусмысленное существо, где она вместе с чистотою души лишилась всего женского и отвратительно присвоила себе ухватки и наглости мужчины и уже перестала быть тем слабым, тем прекрасным и так отличным от нас существом.
«Сущность Божия для природы человеческой недомыслима и совершенно неизреченна» [
Творения иже во
святых отца нашего св. Василия Великого.
Поэтому
творение есть абсолютно-свободное, лишь в себе самом имеющее смысл и основу, абсолютно-самобытное движение божественной любви, любовь ради любви, ее
святое безумие. Dieu est fou de l'homme [Бог помешан на человеке (фр.).], — вспоминает Шеллинг дерзновенно-проникновенное выражение французского писателя: с безумием любви Бог хочет «друга» (другого), а этим другом может быть только человек.