Неточные совпадения
Христос и есть последняя свобода, не та беспредметная, бунтующая и самозамыкающаяся свобода, которая губит человека, истребляет его
образ, но та содержательная свобода, которая утверждает
образ человека в вечности.
Христова любовь есть узрение богосыновства каждого человека,
образа и подобия Божьего в каждом человеке.
Христос — народный Бог, Бог русского крестьянства, с русскими чертами в своем
образе.
В трех искушениях, отвергнутых
Христом в пустыне, «предсказана вся дальнейшая история человеческая и явлены три
образа, в которых сойдутся все неразрешимые исторические противоречия человеческой природы на земле».
Эти слова, чудовищные для ферапонтов, указывают на то, что
образ и подобие Божие не погибли окончательно в Раскольникове, Ставрогине, Кириллове, Иване Карамазове, что им есть возврат ко
Христу.
Но если Достоевский не может быть учителем духовной дисциплины и духовного пути, если «достоевщина», как наш психологизм, должна быть в нас преодолена, то он остается в одном отношении учителем — он учит через
Христа открывать свет во тьме, открывать
образ и подобие Божие в самом падшем человеке, учит любви к человеку, связанной с уважением к его свободе.
Сняв пальто, он оказался в сюртуке, в накрахмаленной рубашке с желтыми пятнами на груди, из-под коротко подстриженной бороды торчал лиловый галстух бабочкой. Волосы на голове он тоже подстриг, они лежали раздвоенным чепчиком, и лицо Томилина потеряло сходство с нерукотворенным
образом Христа. Только фарфоровые глаза остались неподвижны, и, как всегда, хмурились колючие, рыжие брови.
Неточные совпадения
— Например — наша вера рукотворенного не принимат. Спасов
образ, который нерукотворенный, — принимам, а прочее — не можем. Спасов-то
образ — из чего? Он — из пота, из крови
Христовой. Когда Исус
Христос на Волхову гору крест нес, тут ему неверный Фома-апостол рушничком личико и обтер, — удостоверить себя хотел:
Христос ли? Личико на полотне и осталось — он! А вся прочая икона, это — фальшь, вроде бы как фотография ваша…
— Тогда Саваоф, в скорби и отчаянии, восстал против Духа и, обратив взор свой на тину материи, направил в нее злую похоть свою, отчего и родился сын в
образе змея. Это есть — Ум, он же — Ложь и
Христос, от него — все зло мира и смерть. Так учили они…
Между рощей и проезжей дорогой стояла в стороне, на лугу, уединенная деревянная часовня, почерневшая и полуразвалившаяся, с
образом Спасителя, византийской живописи, в бронзовой оправе. Икона почернела от времени, краски местами облупились; едва можно было рассмотреть черты
Христа: только веки были полуоткрыты, и из-под них задумчиво глядели глаза на молящегося, да видны были сложенные в благословение персты.
Христос учил о человеке, как
образе и подобии Божьем, и этим утверждалось достоинство человека, как свободного духовного существа, человек не был рабом природной необходимости.
Ибо и отрекшиеся от христианства и бунтующие против него в существе своем сами того же самого
Христова облика суть, таковыми же и остались, ибо до сих пор ни мудрость их, ни жар сердца их не в силах были создать иного высшего
образа человеку и достоинству его, как
образ, указанный древле
Христом.