Неточные совпадения
В «Дневнике писателя» Достоевский говорит: «Франция и
в революционерах Конвента, и
в атеистах своих, и
в социалистах своих, и
в теперешних коммунарах своих — все еще
в высшей степени есть и продолжает быть нацией католической вполне и всецело, вся зараженная католическим духом и буквой его, провозглашающая устами самых отъявленных атеистов своих Libеrté, Еgаlité, Frаtеrnité — оu lа mоrt, т. е. точь-в-точь, как бы провозгласил это сам папа, если бы только принужден был провозгласить и формулировать libеrté, еgаlité, frаtеrnité католическую — его слогом, его духом, настоящим слогом и духом папы
средних веков.
В протестантской Германии образовалась тогда католическая партия, Шлегель и Лео меняли веру, старый Ян и другие бредили о каком-то народном и демократическом католицизме. Люди спасались от настоящего
в средние века, в мистицизм, — читали Эккартсгаузена, занимались магнетизмом и чудесами князя Гогенлоэ; Гюго, враг католицизма, столько же помогал его восстановлению, как тогдашний Ламенне, ужасавшийся бездушному индифферентизму своего века.
Если в прежнее время, во времена Рима,
в Средние века, случалось, что христианин, исповедуя свое учение, отказывался от участия в жертвах, от поклонения императорам, богам, или в Средние века от поклонения иконам, от признания папской власти, то отрицания эти, во-первых, были случайны: человек мог быть поставлен в необходимость исповедания своей веры и мог прожить жизнь, не будучи поставлен в эту необходимость.
Неточные совпадения
— Ужасное невежество! — сказал
в заключенье полковник Кошкарев. — Тьма
средних веков, и нет средств помочь… Поверьте, нет! А я бы мог всему помочь; я знаю одно средство, вернейшее средство.
Чему-нибудь послужим и мы. Войти
в будущее как элемент не значит еще, что будущее исполнит наши идеалы. Рим не исполнил ни Платонову республику, ни вообще греческий идеал.
Средние века не были развитием Рима. Современная мысль западная войдет, воплотится
в историю, будет иметь свое влияние и место так, как тело наше войдет
в состав травы, баранов, котлет, людей. Нам не нравится это бессмертие — что же с этим делать?
Средний гуманный человек XIX
века не поступил бы так жестоко с девами, не наполнившими своих светильников маслом, с не приумножившим талантов, как хозяин
в притчах.
У Гюисманса, утонченного упадочника с притупленной восприимчивостью и больной чувственностью, был интерес к сатанизму, он пожелал экспериментально проверить природу сатанизма, игравшего такую роль
в родные ему
средние века, но не было у него никогда сатанинского уклона воли.
Средние века были устремлены к небу,
в религиозном своем сознании проклинали землю, и земля оставалась языческой, само царство небесное на земле становилось язычески земным.