Неточные совпадения
Этот русский свет, который должен просветить все
народы мира, и
довел Россию до последнего унижения и позора.
Они поколебали единство русского государства, убили в
народе нашем чувство национального сцепления, деморализовали и распылили русскую армию, подорвали всякое доверие к нам союзников,
довели Россию до унижения и позора.
— Хочется думать, что молодежь понимает свою задачу, — сказал патрон, подвинув Самгину пачку бумаг, и встал; халат распахнулся, показав шелковое белье на крепком теле циркового борца. — Разумеется, людям придется вести борьбу на два фронта, — внушительно говорил он, расхаживая по кабинету, вытирая платком пальцы. — Да, на два: против лиходеев справа, которые
доводят народ снова до пугачевщины, как было на юге, и против анархии отчаявшихся.
— Энциклопедисты, как вы говорите, — начал он, взмахнув глазами на потолок, — не
доводили народа до разложения: они сбивали феодальные авторитеты и тому подобные заповедные цепи, которые следовало разбить.
Но, значит, это доверие было слепо и неразумно, когда оно могло
довести народ до того, что он смотрел равнодушно на уклонение от самых коренных начал своей народности.
«Это-то соображение вместе с теми страшными орудиями истребления, которыми располагает новейшая наука, задерживает момент объявления войны и удерживает настоящий временный порядок вещей, который мог бы продолжаться на неопределенное время, если бы не те страшные расходы, которые давят европейские народы и угрожают
довести народы до бедствий не меньших тех, которые произведет война.
Неточные совпадения
Только при особенном культивировании порока, как оно производится в этих учреждениях, можно было
довести русского человека до того состояния, до которого он был доведен в бродягах, предвосхитивших новейшее учение Ницше и считающих всё возможным и ничто не запрещенным и распространяющих это учение сначала между арестантами, а потом между всем
народом.
Долго терпел
народ; наконец какой-то тобольский мещанин решился
довести до сведения государя о положении дел. Боясь обыкновенного пути, он отправился на Кяхту и оттуда пробрался с караваном чаев через сибирскую границу. Он нашел случай в Царском Селе подать Александру свою просьбу, умоляя его прочесть ее. Александр был удивлен, поражен страшными вещами, прочтенными им. Он позвал мещанина и, долго говоря с ним, убедился в печальной истине его доноса. Огорченный и несколько смущенный, он сказал ему:
Разумеется, такой голос должен был вызвать против себя оппозицию, или он был бы совершенно прав, говоря, что прошедшее России пусто, настоящее невыносимо, а будущего для нее вовсе нет, что это «пробел разумения, грозный урок, данный
народам, — до чего отчуждение и рабство могут
довести». Это было покаяние и обвинение; знать вперед, чем примириться, — не дело раскаяния, не дело протеста, или сознание в вине — шутка и искупление — неискренно.
Вернее, что в германском
народе есть преобладание мужественного начала, но это скорее уродство, чем качество, и это до добра не
доводит.
— Неси, знай, чудак-человек! Что ты слов не понимаешь? Говорю: выправляется, — ну, значит, шевелится. Эта необразованность твоя, смотри, до греха тебя может
довести… Жив! Разве можно про мёртвый труп говорить такие речи? Это, брат, бунт… Понимаешь? Молчи, никому ни слова насчёт того, что они шевелятся, — они все так. А то свинья — борову, а боров — всему городу, ну и бунт — живых хоронят! Придёт сюда
народ и разнесёт нас вдребезги. И тебе будет на калачи. Понял? Сваливай налево.