Неточные совпадения
Лес кончился, и перед нами вдруг неожиданно развернулась величественная горная панорама. Возвышенности с
левой стороны долины покрыты дубовым редколесьем с примесью липы и
черной березы. По склонам их в вертикальном направлении идут осыпи, заросшие травой и мелкой кустарниковой порослью.
Высокие древне-черные террасы с
левой стороны Вай-Фудзина, с массивным основанием (тоже из кварцевого порфира), особенно резко выступают близ устья Харчинкиной пади.
В самой долине растут низкорослый корявый дуб, похожий скорее на куст, чем на дерево, дуплистая липа,
черная береза; около реки — тальник, вяз и ольха, а по солнцепекам — леспедеца, таволга, калина, орешник, полынь, тростник, виноград и
полевой горошек.
Около
Черных скал тропа разделилась. Одна (правая) пошла в горы в обход опасного места, а другая направилась куда-то через реку. Дерсу, хорошо знающий эти места, указал на правую тропу.
Левая, по его словам, идет только до зверовой фанзы Цу-жун-гоу [Цун-жун-гоу — поляна в лесу около реки.] и там кончается.
Между реками Синанцей и Тхетибе Иман принимает в себя с
левой стороны в последовательном порядке следующие притоки: Ташидохе [Да-ши-тоу-хэ — большая каменистая река.] (длиной в 50 км) и Хейсынгоу [Хэй-шань-гоу — долина
черных гор.] (10 км).
Из притоков Бэйцухе заслуживают внимания с
левой стороны (от истоков книзу) — Дунанца, Хайке [Хэй-хэ —
черная речка.], Сатохе [Ша-тоу-хэ — песчаная речка.] и Сиксинда, справа — Сяухеза [Сяо-хэ-цзы — маленькая речка.], Ханихеза, Ушанка и Малая Бэйцухе.
Храбров и Крогер, а сзади них Пищальников поехали крупной рысью через безлюдную деревню, разрушенную артиллерийским огнем. Выехали в степь. Запад слабо светился зеленоватым светом, и под ним черным казался простор некошеной степи. Впереди, за позициями, изредка бухали далекие пушечные выстрелы белых. Степь опьяненно дышала ароматами цветущих трав, за канавкой комками
чернели полевые пионы.
Неточные совпадения
— A, да! — сказал он на то, что Вронский был у Тверских, и, блеснув своими
черными глазами, взялся за
левый ус и стал заправлять его в рот, по своей дурной привычке.
Нельзя утаить, что почти такого рода размышления занимали Чичикова в то время, когда он рассматривал общество, и следствием этого было то, что он наконец присоединился к толстым, где встретил почти всё знакомые лица: прокурора с весьма
черными густыми бровями и несколько подмигивавшим
левым глазом так, как будто бы говорил: «Пойдем, брат, в другую комнату, там я тебе что-то скажу», — человека, впрочем, серьезного и молчаливого; почтмейстера, низенького человека, но остряка и философа; председателя палаты, весьма рассудительного и любезного человека, — которые все приветствовали его, как старинного знакомого, на что Чичиков раскланивался несколько набок, впрочем, не без приятности.
В то время, когда один пускал кудреватыми облаками трубочный дым, другой, не куря трубки, придумывал, однако же, соответствовавшее тому занятие: вынимал, например, из кармана серебряную с
чернью табакерку и, утвердив ее между двух пальцев
левой руки, оборачивал ее быстро пальцем правой, в подобье того как земная сфера обращается около своей оси, или же просто барабанил по табакерке пальцами, насвистывая какое-нибудь ни то ни се.
С
левой стороны, на самом сердце, было зловещее, большое, желтовато-черное пятно, жестокий удар копытом.
Входят Паратов (
черный однобортный сюртук в обтяжку, высокие лаковые сапоги, белая фуражка, через плечо дорожная сумка), Робинзон (в плаще, правая пола закинута на
левое плечо, мягкая высокая шляпа надета набок), Кнуров, Вожеватов. Иван выбегает из кофейной с веничком и бросается обметать Паратова.