Неточные совпадения
Перейдя через невысокий хребет, мы попали
в соседнюю долину, поросшую густым лесом. Широкое и сухое ложе горного ручья пересекало ее поперек. Тут мы разошлись. Я пошел по галечниковой отмели налево, а Олентьев — направо. Не прошло и 2 минут, как вдруг
в его
стороне грянул выстрел. Я обернулся и
в это мгновение
увидел, как что-то гибкое и пестрое мелькнуло
в воздухе. Я бросился к Олентьеву. Он поспешно заряжал винтовку, но, как на грех, один патрон застрял
в магазинной коробке, и затвор не закрывался.
То, что я
увидел сверху, сразу рассеяло мои сомнения. Куполообразная гора, где мы находились
в эту минуту, — был тот самый горный узел, который мы искали. От него к западу тянулась высокая гряда, падавшая на север крутыми обрывами. По ту
сторону водораздела общее направление долин шло к северо-западу. Вероятно, это были истоки реки Лефу.
Пока он ел, я продолжал его рассматривать. У его пояса висел охотничий нож. Очевидно, это был охотник. Руки его были загрубелые, исцарапанные. Такие же, но еще более глубокие царапины лежали на лице: одна на лбу, а другая на щеке около уха. Незнакомец снял повязку, и я
увидел, что голова его покрыта густыми русыми волосами; они росли
в беспорядке и свешивались по
сторонам длинными прядями.
Я взглянул
в указанном направлении и
увидел какое-то темное пятно. Я думал, что это тень от облака, и высказал Дерсу свое предположение. Он засмеялся и указал на небо. Я посмотрел вверх. Небо было совершенно безоблачным: на беспредельной его синеве не было ни одного облачка. Через несколько минут пятно изменило свою форму и немного передвинулось
в сторону.
Через несколько минут мы подошли к реке и на другом ее берегу
увидели Кокшаровку. Старообрядцы подали нам лодки и перевезли на них седла и вьюки. Понукать лошадей не приходилось. Умные животные отлично понимали, что на той
стороне их ждет обильный корм. Они сами вошли
в воду и переплыли на другую
сторону реки.
С одного дерева снялась большая хищная птица. Это был царь ночи — уссурийский филин. Он сел на сухостойную ель и стал испуганно озираться по
сторонам. Как только мы стали приближаться к нему, он полетел куда-то
в сторону. Больше мы его не
видели.
Вчера мы до того были утомлены, что далее не осмотрелись как следует, было не до наблюдений. Только сегодня, после сытного завтрака, я решил сделать прогулку по окрестностям.
В средней части долина реки Аввакумовки шириной около 0,5 км. С правой
стороны ее тянутся двойные террасы, с левой — скалистые сопки, состоящие из трахитов, конгломератов и брекчий. Около террас можно
видеть длинное болото. Это место, где раньше проходила река. Во время какого-то большого наводнения она проложила себе новое русло.
Вдруг
в одном месте я поскользнулся и упал, больно ушибив колено о камень. Я со стоном опустился на землю и стал потирать больную ногу. Через минуту прибежал Леший и сел рядом со мной.
В темноте я его не
видел — только ощущал его теплое дыхание. Когда боль
в ноге утихла, я поднялся и пошел
в ту
сторону, где было не так темно. Не успел я сделать и 10 шагов, как опять поскользнулся, потом еще раз и еще.
К утру я немного прозяб. Проснувшись, я
увидел, что костер прогорел. Небо еще было серое; кое-где
в горах лежал туман. Я разбудил казака. Мы пошли разыскивать свой бивак. Тропа, на которой мы ночевали, пошла куда-то
в сторону, и потому пришлось ее бросить. За речкой мы нашли другую тропу. Она привела нас к табору.
При входе
в залив Владимира с левой
стороны ниже мыса Орехова можно
видеть какую-то торчащую из воды бесформенную массу. Это крейсер «Изумруд», выскочивший на мель и взорвавший себя
в 1905 году. Грустно смотреть на эту развалину. Что можно было, то с «Изумруда» сняли, перевезли
в пост Ольги и отправили во Владивосток, остальное разграбили хунхузы.
Я повернулся
в ту
сторону и
увидел, что
в воде происходила борьба.
Через час наблюдатель со
стороны увидел бы такую картину: на поляне около ручья пасутся лошади; спины их мокры от дождя. Дым от костров не подымается кверху, а стелется низко над землей и кажется неподвижным. Спасаясь от комаров и мошек, все люди спрятались
в балаган. Один только человек все еще торопливо бегает по лесу — это Дерсу: он хлопочет о заготовке дров на ночь.
Я тоже стал смотреть
в ту
сторону, куда смотрел старик, но ничего не
видел.
Отдышавшись немного, олень поднялся на ноги и, шатаясь, пошел
в сторону, но, не доходя до леса,
увидел ручей и, не обращая на нас более внимания, стал жадно пить воду.
Он молча указал рукой. Я поглядел
в ту
сторону, но ничего не
видел. Дерсу посоветовал мне смотреть не на землю, а на деревья. Тогда я заметил, что одно дерево затряслось, потом еще и еще раз. Мы встали и тихонько двинулись вперед. Скоро все разъяснилось. На дереве сидел белогрудый медведь и лакомился желудями.
Если бы кто-нибудь
в это время посмотрел на меня со
стороны, то, наверное,
увидел бы, как лицо мое исказилось от страха.
Когда медведь был от меня совсем близко, я выстрелил почти
в упор. Он опрокинулся, а я отбежал снова. Когда я оглянулся назад, то
увидел, что медведь катается по земле.
В это время с правой
стороны я услышал еще шум. Инстинктивно я обернулся и замер на месте. Из кустов показалась голова другого медведя, но сейчас же опять спряталась
в зарослях. Тихонько, стараясь не шуметь, я побежал влево и вышел на реку.
Едва мы поднялись наверх, как сразу
увидели,
в чем дело. Из-за гор, с правой
стороны Мутухе, большими клубами подымался белый дым. Дальше, на севере, тоже курились сопки. Очевидно, пал уже успел охватить большое пространство. Полюбовавшись им несколько минут, мы пошли к морю и, когда достигли береговых обрывов, повернули влево, обходя глубокие овраги и высокие мысы.
Опасения Дерсу сбылись. Во вторую половину ночи пал стал двигаться прямо на нас, но, не найдя себе пищи, прошел
стороной. Вопреки ожиданиям, ночь была теплая, несмотря на безоблачное небо.
В тех случаях, когда я
видел что-либо непонятное, я обращался к Дерсу и всегда получал от него верные объяснения.
С западной
стороны в него впадает река Сеохобе (то есть Река первого снега), почему-то названная на морских картах Ядихой. Местность между озерами сильно заболочена. Только один вал из песка и гальки отделяет их от моря. Здесь мы
видим опять исчезнувшую бухту. Когда-то залив этот был много длиннее и загибался на север.
Поднявшись на перевал (240 м), я
увидел довольно интересную картину. Слева от нас высилась высокая гора Хунтами [Хун-та-ми — гора
в виде большой буддийской пагоды.], имеющая вид усеченного конуса. Она входит
в хребет, отделяющий бассейн реки Санхобе от реки Иодзыхе. Со
стороны моря Хунтами кажется двугорбой. Вероятно, вследствие этого на морских картах она и названа Верблюдом.
Вид
в долину Сицы со
стороны моря очень красив. Высокие горы с острыми и причудливыми вершинами кажутся величественными. Я несколько раз
видел их впоследствии, и всегда они производили на меня впечатление какой-то особенной дикой красоты.
Поднявшись на Сихотэ-Алинь, я
увидел, как и надо было ожидать, пологий склон к западу и обрывистый — к востоку. Такая же резкая разница наблюдается
в растительности. С западной
стороны растет хвойный лес, а с восточной — смешанный, который ниже по реке очень скоро сменяется лиственным.