Неточные совпадения
Раньше
устье Тютихе было около
Северного мыса.
Северная граница этой области проходит приблизительно от
устья Уссури к истокам Имана и оттуда по побережью моря к мысу Олимпиады.
Животное это распространено по всему Уссурийскому краю, но чаще всего встречается в
северной его половине и на берегу моря между мысом Гиляк и
устьем Амура.
На 7 км ниже в Санхобе впадает небольшая речка, не имеющая названия. По ней можно выйти к самым истокам Билембе, впадающей в море
севернее бухты Терней. Немного выше
устья этой безымянной речки Дунца принимает в себя еще один приток, который китайцы называют Сяоца. Тут тропы разделились: одна пошла вверх по Дунце, а другая свернула влево.
Неточные совпадения
Река Кусун (по-китайски Кусун-гоу, по-удэгейски Куй или Куги) впадает в море немного
севернее мыса Максимова. Между
устьем Витухэ и
устьем Кусуна образовалась длинная заводь, отделенная от моря валом из гальки и песка шириной 80 м. Обыкновенно в этой заводи отстаиваются китайские лодки, застигнутые непогодой в море. Раньше здесь также скрывались хищнические японские рыбалки. Несомненно, нижняя часть долины Кусуна раньше была тоже лагуной, как и в других местах побережья, о чем уже неоднократно говорилось.
Небольшая речка Бея [Бэй-я —
северное разветвление.] (по-удэгейски Иеля), по которой я пошел от бухты Терней, впадает в Санхобе в 2 км от
устья. Она длиной около 12 км и течет по заболоченной долине, расположенной параллельно берегу моря. С правой стороны ее тянутся пологие увалы, с левой — скалистые сопки, состоящие из кварцевого порфира, диабаза и диорита.
Чем
севернее переправа, тем ближе к
устью Амура и, значит, меньше опасности погибнуть от голода и мороза; у
устья Амура много гиляцких деревушек, недалеко город Николаевск, потом Мариинск, Софийск и казацкие станицы, где на зиму можно наняться в работники и где, как говорят, даже среди чиновников есть люди, которые дают несчастным приют и кусок хлеба.
Пост Кусуннай, давно уже заброшенный, находится верст на сто
севернее Мауки, у
устья реки Кусунная, которая когда-то считалась границею между русскими и японскими владениями на Сахалине.]
Углубился в историю, вспоминал про Ермака, подарившего России Сибирь, про новгородскую вольницу, отыскавшую Вятку, Соликамск, Чердынь, Пермь; про Ченслера, указавшего путь к
устьям Северной Двины, воскликнул: эк вас угораздило! и до такой степени оставил это восклицание без последствий, что даже и теперь не могу обстоятельно объяснить, каким образом и зачем оно у меня сложилось.