Неточные совпадения
Снимание шкуры
с убитого животного отняло у нас более часа. Когда мы тронулись в обратный путь, были уже глубокие сумерки. Мы шли долго и наконец увидели огни бивака. Скоро между деревьями можно было различить силуэты людей. Они двигались и часто заслоняли
собой огонь. На биваке собаки встретили нас дружным лаем. Стрелки окружили пантеру, рассматривали ее и вслух высказывали свои суждения. Разговоры затянулись до
самой ночи.
На всем этом пространстве Лефу принимает в
себя с левой стороны два притока: Сандуган [Сань-дао-ган — увал, по которому проходит третья дорога, или третий увал на пути.] и Хунухезу [Ху-ни-хэ-цзы — грязная речка.]. Последняя протекает по такой же низменной и болотистой долине, как и
сама Лефу.
В нижнем течении Лефу принимает в
себя с правой стороны два небольших притока: Монастырку и Черниговку. Множество проток и длинных слепых рукавов идет перпендикулярно к реке, наискось и параллельно ей и образует весьма сложную водную систему. На 8 км ниже Монастырки горы подходят к Лефу и оканчиваются здесь безымянной сопкой в 290 м высоты. У подножия ее расположилась деревня Халкидон. Это было последнее в здешних местах селение. Дальше к северу до
самого озера Ханка жилых мест не было.
Вечером у всех было много свободного времени. Мы сидели у костра, пили чай и разговаривали между
собой. Сухие дрова горели ярким пламенем. Камыши качались и шумели, и от этого шума ветер казался сильнее, чем он был на
самом деле. На небе лежала мгла, и сквозь нее чуть-чуть виднелись только крупные звезды.
С озера до нас доносился шум прибоя. К утру небо покрылось слоистыми облаками. Теперь ветер дул
с северо-запада. Погода немного ухудшилась, но не настолько, чтобы помешать нашей экскурсии.
Чувствуешь
себя свободным; за работу принимаешься
с удовольствием и
сам себе удивляешься, откуда берется энергия.
Река Ситухе течет в широтном направлении. Она длиной около 50 км. Большинство притоков ее находится
с левой стороны.
Сама по
себе Ситухе маленькая речка, но, не доходя 3 км до Уссури, она превращается в широкий и глубокий канал.
В период летних дождей вода, стекающая
с окрестных гор, переполняет реку и разливается по долине.
Самые большие наводнения происходят в нижнем течении Вай-Фудзина, там, где река принимает в
себя сразу два притока: Сыдагоу — справа и Арзамасовку — слева. По словам пермцев, умеренные наводнения не только не приносят вреда, но, наоборот, даже полезны, так как после них на земле остается плодородный ил. Большие же наводнения совершенно смывают пашни и приносят непоправимый вред.
Первые два дня мы отдыхали и ничего не делали. В это время за П.К. Рутковским пришел из Владивостока миноносец «Бесшумный». Вечером П.К. Рутковский распрощался
с нами и перешел на судно. На другой день на рассвете миноносец ушел в море. П.К. Рутковский оставил по
себе в отряде
самые лучшие воспоминания, и мы долго не могли привыкнуть к тому, что его нет более
с нами.
По отношению к человеку природа безжалостна. После короткой ласки она вдруг нападает и как будто нарочно старается подчеркнуть его беспомощность. Путешественнику постоянно приходится иметь дело со стихиями: дождь, ветер, наводнение, гнус, болота, холод, снег и т.д. Даже
самый лес представляет
собой стихию. Дерсу больше нас был в соответствии
с окружающей его обстановкой.
Долина реки Поугоу представляет
собой довольно широкий распадок. Множество горных ключей впадает в него
с той и
с другой стороны. Пологие холмы и высокие реки, вдающиеся в долину
с боков, покрыты редким лиственным лесом и кустарниковой порослью. Это и есть
самые любимые места диких козуль.
Оставив казаков ожидать нас в седловине, мы вместе
с Дерсу поднялись на гору. По гипсометрическим измерениям высота ее равна 1160 м. Подъем, сначала пологий, по мере приближения к вершине становился все круче и круче. Бесспорно, что гора Тудинза является
самой высокой в этой местности. Вершина ее представляет
собой небольшую площадку, покрытую травой и обставленную по краям низкорослой ольхой и березой.
Проникнуть в
самую глубь тайги удается немногим. Она слишком велика. Путнику все время приходится иметь дело
с растительной стихией. Много тайн хранит в
себе тайга и ревниво оберегает их от человека. Она кажется угрюмой и молчаливой… Таково первое впечатление. Но кому случалось поближе
с ней познакомиться, тот скоро привыкает к ней и тоскует, если долго не видит леса. Мертвой тайга кажется только снаружи, на
самом деле она полна жизни. Мы
с Дерсу шли не торопясь и наблюдали птиц.
В среднем течении река принимает в
себя с левой стороны приток Горбушу. Издали невольно ее принимаешь за Тютихе, которая на
самом деле проходит левее через узкое ущелье.
Утром китайцы проснулись рано и стали собираться на охоту, а мы — в дорогу. Взятые
с собой запасы продовольствия приходили к концу. Надо было пополнить их. Я купил у китайцев немного буды и заплатил за это 8 рублей. По их словам, в этих местах пуд муки стоит 16 рублей, а чумиза 12 рублей. Ценятся не столько
сами продукты, сколько их доставка.
Здесь он принимает в
себя с правой стороны один из
самых больших своих притоков — Арму.
Неточные совпадения
О! я шутить не люблю. Я им всем задал острастку. Меня
сам государственный совет боится. Да что в
самом деле? Я такой! я не посмотрю ни на кого… я говорю всем: «Я
сам себя знаю,
сам». Я везде, везде. Во дворец всякий день езжу. Меня завтра же произведут сейчас в фельдмарш… (Поскальзывается и чуть-чуть не шлепается на пол, но
с почтением поддерживается чиновниками.)
Почтмейстер. Нет, о петербургском ничего нет, а о костромских и саратовских много говорится. Жаль, однако ж, что вы не читаете писем: есть прекрасные места. Вот недавно один поручик пишет к приятелю и описал бал в
самом игривом… очень, очень хорошо: «Жизнь моя, милый друг, течет, говорит, в эмпиреях: барышень много, музыка играет, штандарт скачет…» —
с большим,
с большим чувством описал. Я нарочно оставил его у
себя. Хотите, прочту?
Осип, слуга, таков, как обыкновенно бывают слуги несколько пожилых лет. Говорит сурьёзно, смотрит несколько вниз, резонер и любит
себе самому читать нравоучения для своего барина. Голос его всегда почти ровен, в разговоре
с барином принимает суровое, отрывистое и несколько даже грубое выражение. Он умнее своего барина и потому скорее догадывается, но не любит много говорить и молча плут. Костюм его — серый или синий поношенный сюртук.
Питался больше рыбою; // Сидит на речке
с удочкой // Да
сам себя то по носу, // То по лбу — бац да бац!
— Не знаю я, Матренушка. // Покамест тягу страшную // Поднять-то поднял он, // Да в землю
сам ушел по грудь //
С натуги! По лицу его // Не слезы — кровь течет! // Не знаю, не придумаю, // Что будет? Богу ведомо! // А про
себя скажу: // Как выли вьюги зимние, // Как ныли кости старые, // Лежал я на печи; // Полеживал, подумывал: // Куда ты, сила, делася? // На что ты пригодилася? — // Под розгами, под палками // По мелочам ушла!