Неточные совпадения
Гора Тудинза представляет собой массив, круто падающий в долину реки Лефу и изрезанный глубокими падями с
северной стороны. Пожелтевшая листва деревьев стала уже осыпаться
на землю. Лес повсюду начинал сквозить, и только дубняки стояли еще одетые в свой наряд, поблекший и полузасохший.
Область распространения диких свиней в Уссурийском крае тесно связана с распространением кедра, ореха, лещины и дуба.
Северная граница этой области проходит от низов Хунгари, через среднее течение Анюя, верхнее — Хора и истоки Бикина, а оттуда идет через Сихотэ-Алинь
на север к мысу Успения. Одиночные кабаны попадаются и
на реках Копи, Хади и Тумнину. Животное это чрезвычайно подвижное и сильное. Оно прекрасно видит, отлично слышит и имеет хорошее обоняние. Будучи ранен, кабан становится весьма опасен.
Озеро Ханка (по-гольдски Кенка) имеет несколько яйцевидную форму. Оно расположено (между 44° 36' и 45° 2'
северной широты) таким образом, что закругленный овал его находится
на севере, а острый конец —
на юге. С боков этот овал немного сжат. Наибольшая ширина озера равна 60 км, наименьшая — 30. В окружности оно около 260 км и в длину — 85. Это дает площадь в 2400 км2.
Северный горизонт был затянут какой-то мглой, похожей
на дым.
Из его слов удалось узнать, что по торной тропе можно выйти
на реку Тадушу, которая впадает в море значительно
севернее залива Ольги, а та тропа,
на которой мы стояли, идет сперва по речке Чау-сун [Чао-су — черная сосна.], а затем переваливает через высокий горный хребет и выходит
на реку Синанцу, впадающую в Фудзин в верхнем его течении.
Залив Ольги закрыт с трех сторон; он имеет 3 км в длину, столько же в ширину и в глубину около 25 м. Зимой он замерзает
на 3 месяца только с
северной стороны. Северо-восточная часть залива образует еще особую бухту, называемую местными жителями Тихою пристанью. Эта бухта соединяется с большим заливом узким проходом и замерзает
на более продолжительное время. Тихая пристань (глубиною посредине 10–12 м, длиною с километр и шириною 500 м) постепенно заполняется наносами речки Ольги.
Если смотреть
на мыс Бринера с
северного берега бухты Тютихе, то кажется, что столбы эти стоят
на песчаном перешейке.
Несколько южнее в береговых обрывах можно наблюдать выходы вулканического туфа с прослойками горючей серы. Горы с
северной стороны бухты оканчиваются обрывами высотой 75–98 м с узкой намывной полосой прибоя,
на которую море выбросило множество морской травы.
Животное это распространено по всему Уссурийскому краю, но чаще всего встречается в
северной его половине и
на берегу моря между мысом Гиляк и устьем Амура.
Любопытно то, что окраска его
на юге черная, а чем
севернее, тем больше приближается к светло-бурой.
На половине пути от моря,
на месте слияния Сицы и Дунцы, с левой стороны есть скала Да-Лаза. Рассказывают, что однажды какой-то старик китаец нашел около нее женьшень крупных размеров. Когда корень принесли в фанзу, сделалось землетрясение, и все люди слышали, как ночью скала Да-Лаза стонала. По словам китайцев, река Санхобе
на побережье моря является
северной границей, до которой произрастает женьшень. Дальше
на север никто его не встречал.
На 7 км ниже в Санхобе впадает небольшая речка, не имеющая названия. По ней можно выйти к самым истокам Билембе, впадающей в море
севернее бухты Терней. Немного выше устья этой безымянной речки Дунца принимает в себя еще один приток, который китайцы называют Сяоца. Тут тропы разделились: одна пошла вверх по Дунце, а другая свернула влево.
Еще ниже слева будет река Дабейца («большой
северный приток») с перевалом
на реку Нэйкуля (приток Арму).
Теперь перед нами было 2 ключа: один шел к северу, другой — к западу. Нам, вероятно, следовало идти по правому, но я по ошибке взял
северное направление. Сейчас же за перевалом мы стали
на биваке, как только нашли дрова и более или менее ровное место.
Неточные совпадения
Только в
Северном Жуке, в шуточном фельетоне о певце Драбанти, спавшем с голоса, было кстати сказано несколько презрительных слов о книге Кознышева, показывавших, что книга эта уже давно осуждена всеми и предана
на всеобщее посмеяние.
Когда ж и где, в какой пустыне, // Безумец, их забудешь ты? // Ах, ножки, ножки! где вы ныне? // Где мнете вешние цветы? // Взлелеяны в восточной неге, //
На северном, печальном снеге // Вы не оставили следов: // Любили мягких вы ковров // Роскошное прикосновенье. // Давно ль для вас я забывал // И жажду славы и похвал, // И край отцов, и заточенье? // Исчезло счастье юных лет, // Как
на лугах ваш легкий след.
Но наше
северное лето, // Карикатура южных зим, // Мелькнет и нет: известно это, // Хоть мы признаться не хотим. // Уж небо осенью дышало, // Уж реже солнышко блистало, // Короче становился день, // Лесов таинственная сень // С печальным шумом обнажалась, // Ложился
на поля туман, // Гусей крикливых караван // Тянулся к югу: приближалась // Довольно скучная пора; // Стоял ноябрь уж у двора.
Но Тарасу Бульбе не пришлись по душе такие слова, и навесил он еще ниже
на очи свои хмурые, исчерна-белые брови, подобные кустам, выросшим по высокому темени горы, которых верхушки вплоть занес иглистый
северный иней.
Я бы, может, теперь в экспедицию
на Северный полюс поехал, потому j’ai le vin mauvais, [я в пьяном виде нехорош (фр.).] и пить мне противно, а кроме вина ничего больше не остается.