Неточные совпадения
Возвратясь
в фанзу, я принялся за дневник. Тотчас ко мне подсели 2 китайца. Они следили за моей рукой и удивлялись скорописи.
В это время мне случилось написать что-то машинально, не глядя на бумагу. Крик восторга вырвался из их уст. Тотчас с
кана соскочило несколько человек. Через 5 минут вокруг меня стояли все обитатели фанзы, и каждый просил меня проделать
то же самое еще и еще, бесконечное число раз.
Когда мы пили чай,
в фанзу пришел еще какой-то китаец. За спиной у него была тяжелая котомка; загорелое лицо, изношенная обувь, изорванная одежда и закопченный котелок свидетельствовали о
том, что он совершил длинный путь. Пришедший снял котомку и сел на
кан. Хозяин тотчас же стал за ним ухаживать. Прежде всего он подал ему свой кисет с табаком.
Когда мы окончили осмотр пещер, наступил уже вечер.
В фанзе Че Фана зажгли огонь. Я хотел было ночевать на улице, но побоялся дождя. Че Фан отвел мне место у себя на
кане. Мы долго с ним разговаривали. На мои вопросы он отвечал охотно, зря не болтал, говорил искренно. Из этого разговора я вынес впечатление, что он действительно хороший, добрый человек, и решил по возвращении
в Хабаровск хлопотать о награждении его чем-нибудь за
ту широкую помощь, какую он
в свое время оказывал русским переселенцам.
В испуге я вскакивал с
кана и несколько раз выходил на воздух; я старался успокоить себя
тем, что Дерсу жив и находится со мной, но ничто не помогало.
Неточные совпадения
«Позволено ли нам, бедным жителям земли, быть так дерзкими, чтобы спросить вас, о чем мечтаете?» — «Где находятся
те счастливые места,
в которых порхает мысль ваша?» — «Можно ли знать имя
той, которая погрузила вас
в эту сладкую долину задумчивости?» Но он отвечал на все решительным невниманием, и приятные фразы
канули, как
в воду.
«И
в третий день брак бысть
в Кане Галилейстей, — читал отец Паисий, — и бе мати Иисусова
ту. Зван же бысть Иисус и ученици его на брак».
Да, к нему, к нему подошел он, сухенький старичок, с мелкими морщинками на лице, радостный и тихо смеющийся. Гроба уж нет, и он
в той же одежде, как и вчера сидел с ними, когда собрались к нему гости. Лицо все открытое, глаза сияют. Как же это, он, стало быть, тоже на пире, тоже званный на брак
в Кане Галилейской…
Рассказывали, что молодая супруга выказала при
том несравненно более благородства и возвышенности, нежели Федор Павлович, который, как известно теперь, подтибрил у нее тогда же, разом, все ее денежки, до двадцати пяти тысяч, только что она их получила, так что тысячки эти с
тех пор решительно как бы
канули для нее
в воду.
«Ах да, я тут пропустил, а не хотел пропускать, я это место люблю: это
Кана Галилейская, первое чудо… Ах, это чудо, ах, это милое чудо! Не горе, а радость людскую посетил Христос,
в первый раз сотворяя чудо, радости людской помог… „Кто любит людей,
тот и радость их любит…“ Это повторял покойник поминутно, это одна из главнейших мыслей его была… Без радости жить нельзя, говорит Митя… Да, Митя… Все, что истинно и прекрасно, всегда полно всепрощения — это опять-таки он говорил…»