Неточные совпадения
От Шкотова вверх по
долине Цимухе сначала идет проселочная дорога, которая после села Новороссийского сразу переходит в тропу. По этой тропе можно
выйти и
на Сучан, и
на реку Кангоузу [Сан — разлившееся озеро.], к селу Новонежину. Дорога несколько раз переходит с одного берега реки
на другой, и это является причиной, почему во время половодья сообщение по ней прекращается.
От гольдских фанз шли 2 пути. Один был кружной, по левому берегу Улахе, и вел
на Ното, другой шел в юго-восточном направлении, мимо гор Хуанихеза и Игыдинза. Мы выбрали последний. Решено было все грузы отправить
на лодках с гольдами вверх по Улахе, а самим переправиться через реку и по
долине Хуанихезы
выйти к поселку Загорному, а оттуда с легкими вьюками пройти напрямик в деревню Кокшаровку.
Запасшись этим средством, мы шли вперед до тех пор, пока солнце совсем не скрылось за горизонтом. Паначев тотчас же пошел
на разведку. Было уже совсем темно, когда он возвратился
на бивак и сообщил, что с горы видел
долину Улахе и что завтра к полудню мы
выйдем из леса. Люди ободрились, стали шутить и смеяться.
Утром, как только мы отошли от бивака, тотчас же наткнулись
на тропку. Она оказалась зверовой и шла куда-то в горы! Паначев повел по ней. Мы начали было беспокоиться, но оказалось, что
на этот раз он был прав. Тропа привела нас к зверовой фанзе. Теперь смешанный лес сменился лиственным редколесьем. Почуяв конец пути, лошади прибавили шаг. Наконец показался просвет, и вслед за тем мы
вышли на опушку леса. Перед нами была
долина реки Улахе. Множество признаков указывало
на то, что деревня недалеко.
От деревни Кокшаровки дорога идет правым берегом Улахе, и только в одном месте, где река подмывает утесы, она удаляется в горы, но вскоре опять
выходит в
долину. Река Фудзин имеет направление течения широтное, но в низовьях постепенно заворачивает к северу и сливается с Улахе
на 2 км ниже левого края своей
долины.
На следующий день мы выступили из Иолайзы довольно рано. Путеводной нитью нам служила небольшая тропка. Сначала она шла по горам с левой стороны Фудзина, а затем, миновав небольшой болотистый лесок, снова спустилась в
долину. Размытая почва, галечниковые отмели и ямы — все это указывало
на то, что река часто
выходит из берегов и затопляет
долину.
Долина реки Тадушу весьма плодородна. Больших наводнений в ней не бывает. Даже в том месте, где
на коротком протяжении впадают в нее сразу 3 сравнительно большие реки (Динзахе, Сибегоу и Юшангоу), вода немного
выходит из берегов, и то ненадолго.
За перевалом, следуя течению воды к востоку, мы часа в 3,5 дня
вышли на реку Инза-Лазагоу —
Долина серебряной скалы. Река эта будет самым большим и ближайшим к морю притоком Тютихе. В верховьях Инза-Лазагоу состоит тоже из 2 речек, именуемых также Сицой и Тунцой. Каждая из них, в свою очередь, слагается из нескольких мелких ручьев.
От Сянь-ши-хезы тропа идет по правому берегу реки у подножия высоких гор. Через 2 км она опять
выходит на поляну, которую местные китайцы называют Хозенгоу [Ло-цзы-гоу —
долина, имеющая форму лемеха плуга.]. Поляна эта длиной 5 км и шириной от 1 до 3 км.
Неточные совпадения
Тут тропа оставляет берег моря и по ключику Ада поднимается в горы, затем пересекает речку Чуриги и тогда
выходит в
долину реки Сяо-Кемы, которая
на морских картах названа Сакхомой.
19 декабря наш отряд достиг реки Бягаму, текущей с юго-востока, по которой можно
выйти на реку Кусун. Эта река и по величине, и по обилию воды раза в два больше Мыге. Близ своего устья она около 20 м шириной и 1–1,5 м глубиной. По словам удэгейцев, вся
долина Бягаму покрыта гарью; лес сохранился только около Бикина. Раньше Бягаму было одним из самых зверовых мест; особенно много было здесь лосей. Ныне это пустыня. После пожаров все звери ушли
на Арму и Кулумбе, притоки Имана.
Тогда за каждым кустом, за каждым деревом как будто еще кто-то жил, для нас таинственный и неведомый; сказочный мир сливался с действительным; и, когда, бывало, в глубоких
долинах густел вечерний пар и седыми извилистыми космами цеплялся за кустарник, лепившийся по каменистым ребрам нашего большого оврага, мы с Наташей,
на берегу, держась за руки, с боязливым любопытством заглядывали вглубь и ждали, что вот-вот
выйдет кто-нибудь к нам или откликнется из тумана с овражьего дна и нянины сказки окажутся настоящей, законной правдой.
— Ишь ведь как изладили! да что, по ресункам, что ли, батюшка? Не мало тоже, чай, хлопот было! Вот намеднись Семен Николаич говорит:"Ресунок, говорит, Архипушко, вещь мудреная: надо ее сообразить! линия-то
на бумаге все прямо
выходит: что глубина, что
долина? так надо, говорит, все сообразить, которую то есть линию в глубь пустить, которую в
долину, которую в ширь…"Разговорился со мной — такой добреющий господин!
Посмотрите лучше
на этого 10-летнего мальчишку, который в старом — должно быть, отцовском картузе, в башмаках
на босу ногу и нанковых штанишках, поддерживаемых одною помочью, с самого начала перемирья
вышел за вал и всё ходил по лощине, с тупым любопытством глядя
на французов и
на трупы, лежащие
на земле, и набирал полевые голубые цветы, которыми усыпана эта роковая
долина.