Небольшие птицы с сердитым взглядом и с клювом, как у хищника, они поминутно то взлетали на
ветки деревьев, то опускались на землю, как будто что-то клевали в траве, затем опять взлетали наверх и ловко прятались в листве.
Неточные совпадения
В стороне звонко куковала кукушка. Осторожная и пугливая, она не сидела на месте, то и дело шныряла с
ветки на
ветку и в такт кивала головой, подымая хвост кверху. Не замечая опасности, кукушка бесшумно пролетела совсем близко от меня, села на
дерево и начала было опять куковать, но вдруг испугалась, оборвала на половине свое кукование и торопливо полетела обратно.
Долинный лес иногда бывает так густ, что сквозь
ветки его совершенно не видно неба. Внизу всегда царит полумрак, всегда прохладно и сыро. Утренний рассвет и вечерние сумерки в лесу и в местах открытых не совпадают по времени. Чуть только тучка закроет солнце, лес сразу становится угрюмым, и погода кажется пасмурной. Зато в ясный день освещенные солнцем стволы
деревьев, ярко-зеленая листва, блестящая хвоя, цветы, мох и пестрые лишайники принимают декоративный вид.
Оба китайца занялись работой. Они убирали сухие
ветки, упавшие с
деревьев, пересадили 2 каких-то куста и полили их водой. Заметив, что воды идет в питомник мало, они пустили ее побольше. Потом они стали полоть сорные травы, но удаляли не все, а только некоторые из них, и особенно были недовольны, когда поблизости находили элеутерококк.
— Погоди, капитан, — сказал Дерсу, вынимая топор из котомки. Выбрав тонкое
дерево, он срубил его и очистил от
веток. Потом набрал бересты и привязал ее к концу жерди. Когда шершни успокоились, он зажег бересту и поднес ее под самое гнездо. Оно вспыхнуло, как бумага. Подпаливая шершней, Дерсу приговаривал...
Он усердно долбил
деревья и нимало не боялся приближения людей. В другом месте порхало несколько темных дроздов. Рядом по
веткам шоркали 2 уссурийские сойки-пересмешницы. Один раз мы вспугнули сокола-дербнюка. Он низко полетел над землей и скрылся вскоре за
деревьями.
Он быстро нарезал мелких
веток и прикрепил их в виде веника к длинной палке, затем подошел к
дереву и поднял их так, чтобы не закрывать свет костра.
Отойдя от бивака километра четыре, я нашел маленькую тропинку и пошел по ней к лесу. Скоро я заметил, что
ветки деревьев стали хлестать меня по лицу. Наученный опытом, я понял, что тропа эта зверовая, и, опасаясь, как бы она не завела меня куда-нибудь далеко в сторону, бросил ее и пошел целиной. Здесь я долго бродил по оврагам, но ничего не нашел.
Вот, перетянувши сломленную, видно вихрем, порядочную
ветку дерева, навалил он ее на ту могилку, где горела свечка, и пошел по дорожке. Молодой дубовый лес стал редеть; мелькнул плетень. «Ну, так! не говорил ли я, — подумал дед, — что это попова левада? Вот и плетень его! теперь и версты нет до баштана».
Улица была в тени, но за огородами, между двумя черными крышами, поднималась луна, и на ней резко обрисовывались черные
ветки дерева, уже обнаженного от листьев.
С той стороны в самом деле доносилось пение мужских и женских голосов; а перед глазами между тем были: орешник, ветляк, липы, березы и сосны; под ногами — высокая, густая трава. Утро было светлое, ясное, как и вчерашний вечер. Картина эта просто показалась Вихрову поэтическою. Пройдя небольшим леском (пение в это время становилось все слышнее и слышнее), они увидели, наконец, сквозь
ветки деревьев каменную часовню.
Листья еще крепко держатся на
ветках деревьев и только чуть-чуть начинают буреть; георгины, штокрозы, резеда, душистый горошек — все это слегка побледнело под влиянием утренников, но еще в полном цвету; и везде жужжат мириады пчел, которые, как чиновники перед реформой, спешат добрать последние взятки.
Неточные совпадения
Там, на востоке, поднимались тяжко синие тучи, отемняя серую полосу дороги, и, когда лошади пробегали мимо одиноких
деревьев, казалось, что с голых
веток сыплется темная пыль.
Самгин поднял с земли
ветку и пошел лукаво изогнутой между
деревьев дорогой из тени в свет и снова в тень. Шел и думал, что можно было не учиться в гимназии и университете четырнадцать лет для того, чтоб ездить по избитым дорогам на скверных лошадях в неудобной бричке, с полудикими людями на козлах. В голове, как медные пятаки в кармане пальто, болтались, позванивали в такт шагам слова:
Блаженно улыбаясь, к лавровому
дереву подошел маленький, тощий офицер и начал отламывать
ветку лавра. Весь он был новенький, на нем блестели ремни, пряжки. Сияли большие глаза. Смуглое, остроносое лицо с маленькой черной бородкой ‹заставило Самгина подумать›:
По бокам дороги в тумане плывут
деревья, качаются черные
ветки, оголенные осенним ветром, суетливо летают и трещат белобокие сороки, густой запах болотной гнили встречает и провожает гремучую бричку, сырость, всасываясь в кожу, вызывает тягостное уныние и необычные мысли.
«Вот ничего и нет! Вот он взял назад неосторожное слово, и сердиться не нужно!.. Вот и хорошо… теперь покойно… Можно по-прежнему говорить, шутить…» — думала она и сильно рванула мимоходом
ветку с
дерева, оторвала губами один листок и потом тотчас же бросила и
ветку и листок на дорожку.