Неточные совпадения
В верховьях река Арму состоит из двух
речек одинаковой величины. Мы
попали как раз к месту их слияния. Чан Лин измерял каждую из них двумя днями пути.
Здесь река Арму имеет до 6 м ширины и около 45 см глубины. Вода
в ней красноватого цвета и не имеет той низкой температуры, которая свойственна быстрым горным
речкам. Русло Арму завалено колодником, что при сравнительно тихом течении вполне понятно: дерево остается лежать там, где оно
упало.
На больших реках буреломный лес уносится водой,
в малых же
речках он остается лежать там, где
упал.
Следующая
речка после Найны была Тыченга (по-удэгейски Тэенга). Она длиной около 20 км и также берет начало с хребта Карту.
В верховьях Тыченга протекает по узкому и глубокому ущелью, края которого
падают к реке под углом чуть ли не
в 60 или 70° и сплошь покрыты осыпями.
На этом протяжении Бикин имеет направление к западо-северо-западу и принимает
в себя справа
речки: Мангу, Дунги (по-китайски Днудегоу —
падь семьи Дун) с притоком Ябкэ, Нуньето и вышеупомянутую Катэта-бауни. Последняя длиною километров 10. Здесь будет самый близкий перевал на реку Хор. Немного выше
речки Гуньето можно видеть скалы Сигонку-Гуляни — излюбленное место удэгейских шаманов. Слева Бикин принимает
в себя
речку Дунгоузу (восточная долина) и ключи Кайлю и Суйдогау (долины выдр).
От Тугулу Бикин делает довольно большой изгиб к югу, затем поднимается к северо-западу и потом уже все время течет на запад. Ниже Тугулу
в Бикин впадают: справа —
речки Дзахали, Дзамацигоуза (где отпечатки лошадиных копыт на грязи), Мадагоу (большая
падь семьи Да), Саенгоу (Шаньянь-гоу) (козья долина), Дагоу (большая долина), Рхауза и Цамондынза; слева — Хубиа-са (Чуб-гу-цзай — место, где появляются черви) и Дауден (по-китайски Даянгоу — большая солнечная долина).
Неточные совпадения
Все были хожалые, езжалые: ходили по анатольским берегам, по крымским солончакам и степям, по всем
речкам большим и малым, которые впадали
в Днепр, по всем заходам [Заход — залив.] и днепровским островам; бывали
в молдавской, волошской,
в турецкой земле; изъездили всё Черное море двухрульными козацкими челнами;
нападали в пятьдесят челнов
в ряд на богатейшие и превысокие корабли, перетопили немало турецких галер и много-много выстреляли пороху на своем веку.
Мы шли, шли
в темноте, а проклятые улицы не кончались: все заборы да сады. Ликейцы, как тени, неслышно скользили во мраке. Нас провожал тот же самый, который принес нам цветы. Где было грязно или острые кораллы мешали свободно ступать, он вел меня под руку, обводил мимо луж, которые, видно, знал наизусть. К несчастью, мы не туда
попали, и, если б не провожатый, мы проблуждали бы целую ночь. Наконец добрались до
речки, до вельбота, и вздохнули свободно, когда выехали
в открытое море.
После полудня мы как-то сбились с дороги и
попали на зверовую тропу. Она завела нас далеко
в сторону. Перейдя через горный отрог, покрытый осыпями и почти лишенный растительности, мы случайно вышли на какую-то
речку. Она оказалась притоком Мутухе. Русло ее во многих местах было завалено буреломным лесом. По этим завалам можно судить о размерах наводнений. Видно, что на Мутухе они коротки, но чрезвычайно стремительны, что объясняется близостью гор и крутизной их склонов.
Грязная проселочная дорога между селениями Шмаковкой и Успенкой пролегает по увалам горы Хандо-дин-за-сы. Все мосты на ней уничтожены весенними
палами, и потому переправа через встречающиеся на пути
речки, превратившиеся теперь
в стремительные потоки, была делом далеко не легким.
Идти стало немного легче: тропа меньше кружила и не так была завалена буреломом.
В одном месте пришлось еще раз переходить вброд
речку. Пробираясь через нее, я поскользнулся и
упал в воду, но от этого одежда моя не стала мокрее.