Неточные совпадения
Истоки
реки Конор находятся в том же горном узле (горы
Туманная и Дромацер), где истоки
реки Забытой (приток
реки Билимбе).
Если стоять лицом вверх по
реке Горелой, а спиною к морю, то вершины, составляющие упомянутый горный хребет, располагаются справа налево в следующем порядке: гора Голиаф (960),
Туманная (970), Шпиц (940), Шанц (1000), Дромадер (1060), Облачная (980) и Алмазная (900 м).
После Такемы в последовательном порядке идут горные речки: Коами (по-удэгейски Агана, а на морских картах — Лоаенгоу), потом около мыса Большева будет речка Шооми (по-китайски Сеами, по-удэгейски Соми). Долины их близ моря слились вместе и образовали обширную низину, покрытую редколесьем. Шооми длиной 12 км. Истоки ее находятся около горы
Туманной с перевалом на
реку Такему, к местности Илимо.
Отсюда, сверху, открывался великолепный вид во все стороны. На северо-западе виднелся низкий и болотистый перевал с
реки Нахтоху на Бикин. В другую сторону, насколько хватал глаз, тянулись какие-то другие горы. Словно гигантские волны с белыми гребнями, они шли куда-то на север и пропадали в
туманной мгле. На северо-востоке виднелась Нахтоху, а вдали на юге — синее море.
От Олона до Табандо около 40 км. Здесь
река прижимается к правому краю долины, а слева тянется огромное болото. Горы отходят далеко в сторону и теряются в
туманной дали на юго-западе.
Неточные совпадения
Ночью был
туманный мороз. Откровенно говоря, я был бы очень рад, если бы к утру разразилась непогода. По крайней мере мы отдохнули бы и выспались как следует, но едва взошло солнце, как туман сразу рассеялся. Прибрежные кусты и деревья около проток заиндевели и сделались похожими на кораллы. На гладком льду иней осел розетками. Лучи солнца играли в них, и от этого казалось, будто по
реке рассыпаны бриллианты.
В 11 часов утра мы сделали большой привал около
реки Люганки. После обеда люди легли отдыхать, а я пошел побродить по берегу. Куда я ни обращал свой взор, я всюду видел только траву и болото. Далеко на западе чуть-чуть виднелись
туманные горы. По безлесным равнинам кое-где, как оазисы, темнели пятна мелкой кустарниковой поросли.
Верстовой столб представляется великаном и совсем как будто идет, как будто вот-вот нагонит; надбрежная ракита смотрит горою, и запоздалая овца, торопливо перебегающая по разошедшимся половицам моста, так хорошо и так звонко стучит своими копытками, что никак не хочется верить, будто есть люди, равнодушные к красотам природы, люди, способные то же самое чувствовать, сидя вечером на каменном порожке инвалидного дома, что чувствуешь только, припоминая эти милые, теплые ночи, когда и сонная
река, покрывающаяся
туманной дымкой, <и> колеблющаяся возле ваших ног луговая травка, и коростель, дерущий свое горло на противоположном косогоре, говорят вам: «Мы все одно, мы все природа, будем тихи теперь, теперь такая пора тихая».
Он прошел всю Богоявленскую улицу; наконец пошло под гору, ноги ехали в грязи, и вдруг открылось широкое,
туманное, как бы пустое пространство —
река.
Всю ночь бесчувственный Руслан // Лежал во мраке под горою. // Часы летели. Кровь
рекою // Текла из воспаленных ран. // Поутру, взор открыв
туманный, // Пуская тяжкий, слабый стон, // С усильем приподнялся он, // Взглянул, поник главою бранной — // И пал недвижный, бездыханный.