Неточные совпадения
Здесь мы расстались с П.П. Бордаковым. Он тоже решил возвратиться в Джигит с намерением догнать Н.А. Десулави и с ним доехать до Владивостока. Жаль мне было терять хорошего товарища, но ничего не поделаешь. Мы расстались искренними друзьями. На другой
день П.П. Бордаков отправился обратно, а еще через сутки (3
августа) снялся с якоря и я со своим отрядом.
Наутро, 10
августа, я проснулся от сильного шума. Не надо было выходить из фанзы, чтобы понять, в чем
дело. Дождь лил как из ведра. Сильные порывы ветра сотрясали фанзу до основания.
Следующий
день был 15
августа. Все поднялись рано, с зарей. На восточном горизонте темной полосой все еще лежали тучи. По моим расчетам, А.И. Мерзляков с другой частью отряда не мог уйти далеко. Наводнение должно было задержать его где-нибудь около реки Билимбе. Для того чтобы соединиться с ним, следовало переправиться на правый берег реки. Сделать это надо было как можно скорее, потому что ниже в реке воды будет больше и переправа труднее.
Это расстояние мы прошли в два
дня (16 и 17
августа) без всяких приключений.
Я думал, что на другой
день, 26
августа, будет непогода. Но опасения мои оказались напрасными. Наутро небо очистилось, и
день был совершенно ясный.
Следующий
день, 31
августа, мы провели на реке Сяо-Кеме, отдыхали и собирались с силами. Староверы, убедившись, что мы не вмешиваемся в их жизнь, изменили свое отношение к нам. Они принесли нам молока, масла, творогу, яиц и хлеба, расспрашивали, куда мы идем, что делаем и будут ли около них сажать переселенцев.
Стояли последние жаркие
дни августа, на дворе был пятый час, но солнце, несмотря на свое значительное уклонение к западу, еще жгло и палило немилосердно.
И сразу же в эти последние
дни августа привалило к нему столько груза и пассажиров, что сегодня, полчаса до отхода, хозяин его дал приказание больше не грузить, боясь сесть за Сормовом, на том перекате, где он сам сидел на «Бирюче».
Неточные совпадения
12-го
августа 18…, ровно в третий
день после
дня моего рождения, в который мне минуло десять лет и в который я получил такие чудесные подарки, в семь часов утра Карл Иваныч разбудил меня, ударив над самой моей головой хлопушкой — из сахарной бумаги на палке — по мухе.
Страшно подумать, что с 5-го
августа, то есть со
дня прихода в Японию, мы не были на берегу, исключая визита к нагасакскому губернатору.
Дни мелькали за
днями: вот уже вторая половина
августа.
Положили было ночью сниматься с якоря, да ветер был противный. На другой
день тоже. Наконец 4-го
августа, часа в четыре утра, я, проснувшись, услышал шум, голоса, свистки и заснул опять. А часов в семь ко мне лукаво заглянул в каюту дед.
30-го
августа, в Александров
день, был завтрак у именинника барона Шлипенбаха на корвете.