Неточные совпадения
Теперь обследованию подлежала центральная часть Сихотэ-Алиня, между 45 и 47° с. ш., побережье моря от того места, где
были закончены работы в прошлом году, значит, от бухты Терней к северу, сколько позволит время, и затем маршрут по Бикину до
реки Уссури.
За месяц вперед А.И. Мерзляков
был командирован в город Владивосток покупать мулов для экспедиции. Важно
было приобрести животных некованых, с крепкими копытами. А.И. Мерзлякову поручено
было отправить мулов на пароходе в залив Рында, где и оставить их под присмотром трех стрелков, а самому ехать дальше и устроить на побережье моря питательные базы. Таких баз намечено
было пять: в заливе Джигит, в бухте Терней, на
реках Текаме, Амагу и Кумуху, у мыса Кузнецова.
Вместе с нею попали еще две небольшие рыбки: огуречник — род корюшки с темными пятнами по бокам и на спине (это
было очень странно, потому что идет она вдоль берега моря и никогда не заходит в
реки) и колюшка — обитательница заводей и слепых рукавов, вероятно снесенная к устью быстрым течением
реки.
В заливе Джигит нам пришлось просидеть около двух недель. Надо
было дождаться мулов во что бы то ни стало: без вьючных животных мы не могли тронуться в путь. Воспользовавшись этим временем, я занялся обследованием ближайших окрестностей по направлению к заливу Пластун, где в прошлом году у Дерсу произошла встреча с хунхузами. Один раз я ходил на
реку Кулему и один раз на север по побережью моря.
Пароход стал шагах в четырехстах от устья
реки. Мулы
были спущены прямо на воду. Они тотчас же сориентировались и поплыли к берегу, где их уже ожидали стрелки.
Реку Иодзыхе
было бы справедливо назвать Козьей
рекой. Нигде я не видел так много этих грациозных животных, как здесь.
Кое-где виднелась свежевзрытая земля. Та к как домашних свиней китайцы содержат в загонах, то оставалось допустить присутствие диких кабанов, что и подтвердилось. А раз здесь
были кабаны, значит, должны
быть и тигры. Действительно, вскоре около
реки на песке мы нашли следы одного очень крупного тигра. Он шел вдоль
реки и прятался за валежником. Из этого можно
было заключить, что страшный зверь приходил сюда не для утоления жажды, а на охоту за козулями и кабанами.
В нижнем течении
река Иодзыхе принимает в себя три небольших притока: справа — Сяо-Иодзыхе длиной 19 км и слева — Дунгоу, с которой мы познакомились уже в прошлом году, и Литянгоу, по которой надлежало теперь идти А.И. Мерзлякову.
Река Сяо-Иодзыхе очень живописная. Узенькая, извилистая долинка обставлена по краям сравнительно высокими горами. По словам китайцев, в вершине ее
есть мощные жилы серебросвинцовой руды и медного колчедана.
Долина
реки Литянгоу какая-то странная — не то поперечная, не то продольная. Местами она расширяется до 1,5 км, местами суживается до 200 м. В нижней части долины
есть много полян, засоренных камнями и непригодных для земледелия. Здесь часто встречаются горы и кое-где
есть негустые лиственные леса. Чем выше подниматься по долине, тем чаще начинают мелькать темные силуэты хвойных деревьев, которые мало-помалу становятся преобладающими.
Если я хочу представить себе девственную тайгу, то каждый раз мысленно переношусь в долину Синанцы. Кроме обычных ясеня, березы Эрмана и ольхи, здесь произрастали: аянская
ель — представительница охотской флоры, клен с красными ветвями, имеющий листву, как у неклена, затем черемуха Маака с желтой берестой, как у березы, и с ветвями, пригнутыми к земле, над чем немало потрудились и медведи, и, наконец, в изобилии по берегам
реки ивняки, у которых молодые побеги имеют красновато-сизый оттенок.
На другой день мы выступили рано. Путь предстоял длинный, и хотелось поскорее добраться до
реки Сан-хобе, откуда, собственно, и должны
были начаться мои работы. П.П. Бордаков взял ружье и пошел стороной, я с Дерсу по обыкновению отправился вперед, а А.И. Мерзляков с мулами остался сзади.
На
реке Санхобе мы опять встретились с начальником охотничьей дружины Чжан Бао и провели вместе целый день. Оказалось, что многое из того, что случилось с нами в прошлом году на Имане, ему
было известно. От него я узнал, что зимой он ходил разбирать спорный земельный вопрос между тазами и китайцами, а весной
был на
реке Ното, где уничтожил шайку хунхузов.
Река Фату (по-удэгейски Фарту) впадает в Санхобе с левой стороны, в однодневном пути от устья, и течет с северо-востока параллельно берегу моря. Горный хребет, отделяющий бассейн ее от речек, текущих непосредственно в море, имеет в среднем высоту 600 м. Следующая большая
река, которая берет начало с Сихотэ-Алиня,
будет Билимбе, впадающая в море около горы Железняк, немного южнее мыса Шанца.
В долине
реки Адимил произрастают лиственные леса дровяного и поделочного характера; в горах всюду видны следы пожарищ. На релках и по увалам — густые заросли таволги, орешника и леспедецы. Дальше в горах
есть немного кедра и пихты. Широкие полосы гальки по сторонам
реки и измочаленный колодник в русле указывают на то, что хотя здесь больших наводнений и не бывает, но все же в дождливое время года вода идет очень стремительно и сильно размывает берега.
Поднявшись на хребет, мы повернули на север и некоторое время шли по его гребню. Теперь слева от нас
была лесистая долина
реки Фату, а справа — мелкие речки, текущие в море: Секуму, Одега Первая, Одега Вторая, Тания, Вязтыгни, Хотзе, Иеля и Шакира.
Дождь в лесу — это двойной дождь. Каждый куст и каждое дерево при малейшем сотрясении обдают путника водой. В особенности много дождевой воды задерживается на листве леспедецы. Через 5 минут я
был таким же мокрым, как если бы окунулся с головой в
реку.
Перевалов с Билимбе
будет три: один влево (если стоять лицом к истокам), на
реку Санхобе, другой вправо, на
реку Такему, и третий прямо, на Иман.
Истоки ее находятся в горном узле, откуда берут начало
реки Амагу и Кулумбе, о которых речь
будет ниже.
В то время
реку Билимбе можно
было назвать пустынной. В нижней половине
река шириной около 20 м, глубиной до 1,5 м и имеет скорость течения от 8 до 10 км в час. В верховьях
реки есть несколько зверовых фанз. Китайцы приходили сюда в Санхобе зимой лишь на время соболевания. В этот день нам удалось пройти км тридцать; до Сихотэ-Алиня оставалось еще столько же.
В 4 часа дня мы стали высматривать место для бивака. Здесь
река делала большой изгиб. Наш берег
был пологий, а противоположный — обрывистый. Тут мы и остановились. Стрелки принялись ставить палатки, а Дерсу взял котелок и пошел за водой. Через минуту он возвратился, крайне недовольный.
Был ли это зверь какой-нибудь, или это плыл бурелом по
реке, не знаю.
Я вскочил на ноги и взял ружье. Через минуту я услышал, как кто-то действительно вышел из воды на берег и сильно встряхивался. В это время ко мне подошли Дерсу и Чжан Бао. Мы стали спиной к огню и старались рассмотреть, что делается на
реке, но туман
был такой густой и ночь так темна, что в двух шагах решительно ничего не
было видно.
Действительно, кто-то тихонько шел по гальке. Через минуту мы услышали, как зверь опять встряхнулся. Должно
быть, животное услышало нас и остановилось. Я взглянул на мулов. Они жались друг к другу и, насторожив уши, смотрели по направлению к
реке. Собаки тоже выражали беспокойство. Альпа забилась в самый угол палатки и дрожала, а Леший поджал хвост, прижал уши и боязливо поглядывал по сторонам.
Проснулся я в 8 часов утра. По-прежнему моросило. Дерсу ходил на разведку, но ничего не нашел. Животное, подходившее ночью к нашему биваку, после выстрела бросилось назад через
реку. Если бы на отмели
был песок, можно
было бы увидеть его следы. Теперь остались для нас только одни предположения. Если это
был не лось, не изюбр и не медведь, то, вероятно, тигр.
Часов в 9 утра мы снялись с бивака и пошли вверх по
реке Билимбе. Погода не изменилась к лучшему. Деревья словно плакали: с ветвей их на землю все время падали крупные капли, даже стволы
были мокрые.
Надо
было во что бы то ни стало пройти «щеки», иначе, если станет прибывать вода в
реке, мы
будем вынуждены совершить большой обход через скалистые сопки Онку и Джугдыни, что по-удэгейски значит «Чертово жилище».
Действительно, сквозь разорвавшуюся завесу тумана совершенно явственно обозначилось движение облаков. Они быстро бежали к северо-западу. Мы очень скоро вымокли до последней нитки. Теперь нам
было все равно. Дождь не мог явиться помехой. Чтобы не обходить утесы, мы спустились в
реку и пошли по галечниковой отмели. Все
были в бодром настроении духа; стрелки смеялись и толкали друг друга в воду. Наконец в 3 часа дня мы прошли теснины. Опасные места остались позади.
В лесу мы не страдали от ветра, но каждый раз, как только выходили на
реку, начинали зябнуть. В 5 часов пополудни мы дошли до четвертой зверовой фанзы. Она
была построена на берегу небольшой протоки с левой стороны
реки. Перейдя
реку вброд, мы стали устраиваться на ночь. Развьючив мулов, стрелки принялись таскать дрова и приводить фанзу в жилой вид.
Кому приходилось странствовать по тайге, тот знает, что значит во время непогоды найти зверовую фанзу. Во-первых, не надо заготовлять много дров, а во-вторых, фанза все же теплее, суше и надежнее, чем палатка. Пока стрелки возились около фанзы, я вместе с Чжан Бао поднялся на ближайшую сопку. Оттуда, сверху, можно
было видеть, что делалось в долине
реки Билимбе.
Перед сумерками я еще раз сходил посмотреть на воду. Она прибывала медленно, и, по-видимому, до утра не
было опасения, что
река выйдет из берегов. Тем не менее я приказал уложить все имущество и заседлать мулов. Дерсу одобрил эту меру предосторожности. Вечером, когда стемнело, с сильным шумом хлынул страшный ливень. Стало жутко.
Ливень хлестал по лицу и не позволял открыть глаза. Не
было видно ни зги. В абсолютной тьме казалось, будто вместе с ветром неслись в бездну деревья, сопки и вода в
реке и все это вместе с дождем образовывало одну сплошную, с чудовищной быстротой движущуюся массу.
По его словам, такой же тайфун
был в 1895 году. Наводнение застало его на
реке Даубихе, около урочища Анучино. Тогда на маленькой лодочке он спас заведующего почтово-телеграфной конторой, двух солдаток с детьми и четырех китайцев. Два дня и две ночи он разъезжал на оморочке и снимал людей с крыш домов и с деревьев. Сделав это доброе дело, Дерсу ушел из Анучина, не дожидаясь полного спада воды. Его потом хотели наградить, но никак не могли разыскать в тайге.
На
реку было страшно смотреть.
Следующий день
был 15 августа. Все поднялись рано, с зарей. На восточном горизонте темной полосой все еще лежали тучи. По моим расчетам, А.И. Мерзляков с другой частью отряда не мог уйти далеко. Наводнение должно
было задержать его где-нибудь около
реки Билимбе. Для того чтобы соединиться с ним, следовало переправиться на правый берег
реки. Сделать это надо
было как можно скорее, потому что ниже в
реке воды
будет больше и переправа труднее.
Для исполнения этого плана мы пошли сначала вниз по долине, но вскоре должны
были остановиться:
река подмывала скалы.
Когда все
было готово, первого мула осторожно спустили в
реку.
Первый опыт
был не совсем удачен. Тогда мы выбрали другое место, где спуск к
реке был пологий. Тут дело пошло успешнее.
Но самое главное
было сделано: мы переправились через
реку.
Как и надо
было ожидать, чем ниже, тем воды в
реке было больше.
Я сделал два выстрела в воздух, и тотчас же со стороны
реки Шакиры последовал ответ. Через несколько минут мы
были у своих. Начались обоюдные расспросы: с кем что случилось и кто что видел?
Я решил заняться охотой, послал двух стрелков к китайцам на
реку Адимил за покупками. За последние пять дней я запустил свою работу, и нужно
было заполнить пробелы.
Китайцы остались у нас ночевать. От них я узнал, что большое наводнение
было на
реке Иодзыхе, где утонуло несколько человек. На
реке Санхобе снесло водой несколько фанз; с людьми несчастий не
было, но зато там погибло много лошадей и рогатого скота.
Устье ее
было в том месте, где теперь находится
река Шакира.
Дело
было на
реке Фудзине в мае. Дерсу шел по долине среди дубового редколесья. При нем
была маленькая собачонка. Сначала она весело бежала вперед, но потом стала выказывать признаки беспокойства.
Дня через два вода в
реке начала спадать, и можно
было попытаться переправиться на другую ее сторону. Буреломный лес хотя и продолжал еще плыть, но не уносился в море, а застревал на баре.
На следующий день, когда я проснулся, солнце
было уже высоко. Мои спутники напились чаю и ждали только меня. Быстро я собрал свою постель, взял в карман кусок хлеба и, пока солдаты вьючили мулов, пошел вместе с Дерсу, Чжан Бао и А.И. Мерзляковым к
реке Билимбе.
Вода в
реке стояла еще довольно высоко, и течение
было быстрое.
Продолжением берегового хребта, отделяющего
реки Фату и Бейцу (притоки Санхобе) от моря,
будет гора Узловая.
Около
реки Кольгатео
есть скала, удивительно похожая на голову человека.
На Сяо-Кеме, в полутора километрах от моря, жил старообрядец Иван Бортников с семьей. Надо
было видеть, какой испуг произвело на них наше появление! Схватив детей, женщины убежали в избу и заперлись на засовы. Когда мы проходили мимо, они испуганно выглядывали в окна и тотчас прятались, как только встречались с кем-нибудь глазами. Пройдя еще с полкилометра, мы стали биваком на берегу
реки, в старой липовой роще.