В открытом море нам встретились киты-полосатики и косатки. Киты плыли медленно в раз взятом направлении, мало обращая внимания на миноносцы, но косатки погнались за судами и, когда поравнялись с нами, начали выскакивать из воды. Стрелок Загурский стрелял; два раза он промахнулся, а в третий раз попал. На
воде появилось большое кровавое пятно. После этого все косатки сразу исчезли.
Неточные совпадения
Горбуша не имела еще того безобразного вида, который она приобретает впоследствии, хотя челюсти ее и начали уже немного загибаться и на спине
появился небольшой горб. Я распорядился взять только несколько рыб, а остальных пустить обратно в
воду. Все с жадностью набросились на горбушу, но она скоро приелась, и потом уже никто не обращал на нее внимания.
Вода маленькими струйками сбегала по ним вниз, пряталась в траве и вдруг неожиданно вновь
появлялась где-нибудь в стороне около бурелома.
Вдруг раздались крики. Опасность
появилась с той стороны, откуда мы ее вовсе не ожидали. По ущелью, при устье которого мы расположились, шла
вода. На наше счастье, одна сторона распадка была глубже.
Вода устремилась туда и очень скоро промыла глубокую рытвину. Мы с Чжан Бао защищали огонь от дождя, а Дерсу и стрелки боролись с
водой. Никто не думал о том, чтобы обсушиться, — хорошо, если удавалось согреться.
Приближалось время хода кеты, и потому в море перед устьем Такемы держалось множество чаек. Уже несколько дней птицы эти в одиночку летели куда-то к югу. Потом они пропали и вот теперь неожиданно
появились снова, но уже стаями. Иногда чайки разом снимались с
воды, перелетали через бар и опускались в заводь реки. Я убил двух птиц. Это оказались тихоокеанские клуши.
Невдалеке от нас на поверхности спокойной
воды вдруг
появился какой-то предмет. Это оказалась голова выдры, которую крестьяне в России называют «порешней». Она имеет длинное тело (1 м 20 см), длинный хвост (40 см) и короткие ноги, круглую голову с выразительными черными глазами, темно-бурую блестящую шерсть на спине и с боков и серебристо-серую на нижней стороне шеи и на брюхе. Когда животное двигается по суше, оно сближает передние и задние ноги, отчего тело его выгибается дугою кверху.
Кругом было темно.
Вода в реке казалась бездонной пропастью. В ней отражались звезды. Там, наверху, они были неподвижны, а внизу плыли с
водой, дрожали и вдруг вновь
появлялись на прежнем месте. Мне было особенно приятно, что ни с кем ничего не случилось. С этими радостными мыслями я задремал.
Долина последней речки непропорционально широка, в особенности в верхней части. Горы с левой стороны так размыты, что можно совершенно незаметно перейти в соседнюю с ней реку Кулумбе. Здесь я наблюдал такие же каменные россыпи, как и на реке Аохобе. Воронки среди них, диаметром около 2 м и глубиной 1,5 м, служат водоприемниками. Через них
вода уходит в землю и вновь
появляется на поверхности около устья.
Дерсу что-то закричал нерпе. Она нырнула, но через минуту опять
появилась. Тогда он бросил в нее камень. Нерпа погрузилась в
воду, но вскоре поднялась снова и, задрав голову, усиленно смотрела в нашу сторону. Это вывело гольда из терпения. Он схватил первую попавшуюся ему под руку винтовку и выстрелил.
Греясь у костра, мы пили чай. Вдруг Чжан Бао что-то закричал. Я обернулся и увидел мираж. В воздухе, немного выше поверхности
воды, виднелся пароход, две парусные шхуны, а за ними горы, потом
появилась постройка, совершенно не похожая ни на русский дом, ни на китайскую фанзу. Явление продолжалось несколько минут, затем оно начало блекнуть и мало-помалу рассеялось в воздухе.
28-го числа день был такой же пасмурный, как и накануне. Ручьи еще шумели в горах, но и они уже начали испытывать на себе заморозки. По
воде всюду плыла шуга,
появились забереги, кое-где стал образовываться донный лед.
На дворе была уже весна: снег быстро таял. Из белого он сделался грязным, точно его посыпали сажей. В сугробах в направлении солнечных лучей
появились тонкие ледяные перегородки; днем они рушились, а за ночь опять замерзали. По канавам бежала
вода. Она весело журчала и словно каждой сухой былинке торопилась сообщить радостную весть о том, что она проснулась и теперь позаботится оживить природу.
Неточные совпадения
Мадам Шталь принадлежала к высшему обществу, но она была так больна, что не могла ходить, и только в редкие хорошие дни
появлялась на
водах в колясочке.
Через четверть часа мы уже сидели на дощанике Сучка. (Собак мы оставили в избе под надзором кучера Иегудиила.) Нам не очень было ловко, но охотники народ неразборчивый. У тупого, заднего конца стоял Сучок и «пихался»; мы с Владимиром сидели на перекладине лодки; Ермолай поместился спереди, у самого носа. Несмотря на паклю,
вода скоро
появилась у нас под ногами. К счастью, погода была тихая, и пруд словно заснул.
Когда я проснулся, мне в глаза бросилось отсутствие солнца. На небе
появились слоистые облака, и на землю как будто спустились сумерки. Было 4 часа пополудни. Можно было собираться на охоту. Я разбудил казаков, они обулись и принялись греть
воду.
В 25 км от Сихотэ-Алиня Нанца сливается с рекой Бейцой, текущей с севера. Отсюда собственно и начинается Кулумбе, которая должна была привести нас к Иману.
Вода в реке стала уже замерзать,
появились широкие забереги.
После полудня погода стала заметно портиться. На небе
появились тучи. Они низко бежали над землей и задевали за вершины гор. Картина сразу переменилась: долина приняла хмурый вид. Скалы, которые были так красивы при солнечном освещении, теперь казались угрюмыми;
вода в реке потемнела. Я знал, что это значит, велел ставить палатки и готовить побольше дров на ночь.