Была только обыкновенная комната проститутки, грязная и противная при утреннем свете, смятая широкая кровать, разбросанное платье, загаженный и залитый портером стол; и на кровати сидел бритый, скуластый мужчина с заспанным,
припухшим лицом и волосатыми ногами и молчал.
Он ходил всегда один, медленно, едва покачиваясь, руки в карманы, пристально оглядывая и провожая взглядом каждого, кто сам задерживал на его
припухшем лице свой взгляд, как будто хотел остановить, чтобы слово за слово начать свару.
Неточные совпадения
Это был человек лет уже за пятьдесят, среднего роста и плотного сложения, с проседью и с большою лысиной, с отекшим от постоянного пьянства желтым, даже зеленоватым
лицом и с
припухшими веками, из-за которых сияли крошечные, как щелочки, но одушевленные красноватые глазки.
Зосимов был высокий и жирный человек, с одутловатым и бесцветно-бледным, гладковыбритым
лицом, с белобрысыми прямыми волосами, в очках и с большим золотым перстнем на
припухшем от жиру пальце.
Напротив, как бы рассмотрев меня всего, до последней черты, в эти пять или десять секунд молчания, он вдруг улыбнулся и даже тихо и неслышно засмеялся, и хоть смех прошел скоро, но светлый, веселый след его остался в его
лице и, главное, в глазах, очень голубых, лучистых, больших, но с опустившимися и
припухшими от старости веками, и окруженных бесчисленными крошечными морщинками.
В это время взгляд мой случайно упал на фигуру Балмашевского. Он подошел в самом начале разговора и теперь, стоя у стола, перелистывал журнал. На его тонких губах играла легкая улыбка. Глаза были, как всегда, занавешены тяжелыми
припухшими веками, но я ясно прочел в выражении его
лица сочувственную поддержку и одобрение. Степан Яковлевич спустил тон и сказал:
Из-за кафедры на меня глядело добродушное
лицо, с несколько деревянным выражением и
припухшими веками. «Вечный труженик, а мастер никогда!» — быстро, точно кем-то подсказанный, промелькнул у меня в голове отзыв Петра Великого о Тредьяковском.