Там, откуда ночью лил дождь и где перекатывался гром, освещая свой ночной путь среди туч и хаоса, теперь было тихо, лазурно и по-небесному просторно. Безмолвно и широко плыли редкие облака по своим невидимым путям, солнце одиноко царило, и не было ни шума, ни голосов земных и ни
единого знака земного, который обозначал бы преграду.
Что думал он в эти последние свои минуты, когда, снова закрыв глаза, он летел безбрежно, не чувствуя и не зная ни
единого знака, который означал бы преграду? Чем был в сознании своем? Человеческой звездою, вероятно; странной человеческой звездою, стремящейся от земли, сеющей искры и свет на своем огненном и страшном пути; вот чем был он и его мысли в эти последние минуты.
Монолог его, крайне неискусный и вялый, сопровождавшийся к тому же странными, по своей бесцеремонности, манерами, не прерывался ни
единым знаком одобрения со стороны слушателей.
Без одной ошибки решила она сложную арифметическую задачу и гладко, не пропустив ни
единого знака препинания, написала довольно сложный диктант.
Их ровная, ни
единым знаком не тронутая, ни единым предметом не отмеченная гладь нарушала все обычные и истинные представления о размерах и расстояниях, и, когда я двинулся в глубину этой удивительной страны, мои шаги казались мне огромными, прыжки через узенькие проливчики гигантскими, и сам я представлялся великаном, загадочным существом, впервые обходящим только что сотворенную безжизненную и пустынную землю.
Неточные совпадения
Я зрел пред собою
единого знаменитого по словесам военачальника, коего я отличными почтил
знаками моего благоволения; я зрел ныне ясно, что все его отличное достоинство состояло в том только, что он пособием был в насыщении сладострастия своего начальника; и на оказание мужества не было ему даже случая, ибо он издали не видал неприятеля.
Что вижу я? Латинские стихи! // Стократ священ союз меча и лиры, //
Единый лавр их дружно обвивает. // Родился я под небом полунощным, // Но мне
знаком латинской музы голос, // И я люблю парнасские цветы. // Я верую в пророчества пиитов. // Нет, не вотще в их пламенной груди // Кипит восторг: благословится подвиг, // Его ж они прославили заране! // Приближься, друг. В мое воспоминанье // Прими сей дар.
Казалось, час его кончины // Ждал
знак условный в небесах, // Чтобы слететь, и в миг
единый // Из человека сделать — прах!
Великий, грозный и пресветлый царь! // Твой друг и брат, Аббас, владыка перский, // Здоровает тебе на государстве // И братский шлет поклон. Ты держишь Русь //
Единою могучею рукой — // Простри, о царь, с любовию другую // На моего владыку и прими // От шах-Аббаса, в
знак его приязни, // Сей кованный из золота престол, // В каменьях самоцветных и в алмазах. // Наследье древних шахов — изо всех // Ценнейшее Аббасовых сокровищ!
Если же распоряжающаяся вселенною сила дает
знак разложенным стихиям снова соединиться, то как к одному началу прикрепленные разные верви все вместе и в одно время следуют за влекомым, — так по причине влечения
единою силой души различных стихий при внезапном стечении собственно принадлежащего соплетется тогда душою цепь нашего тела, причем каждая часть будет вновь соплетена, согласно с первоначальным и обычным ей состоянием, и облечена в знакомый ей вид» (Творения св. Григория, еп.