Неточные совпадения
Обе армии, сотни тысяч людей стоят друг против друга, не отступая, непрерывно посылают разрывные грохочущие снаряды; и каждую минуту
живые люди превращаются в
трупы.
Он надевал сапоги в то последнее утро — а оно плыло; он был убит — а оно плыло; он был брошен в яму и завален
трупами и землей, — а оно плыло мимо лесов, полей и городов,
живой призрак в сером штемпелеванном конверте.
Я шел по улице, следя за идущим передо мною прохожим, и он был для меня не более, как
живым трупом: вот теперь у него сократился glutaeus maximus, теперь — quadriceps femoris; эта выпуклость на шее обусловлена мускулом sternocleidomastoideus; он наклонился, чтобы поднять упавшую тросточку, — это сократились musculi recti abdominis и потянули к тазу грудную клетку.
Солнце село, над зарею слабо блестел серп молодого месяца. Я съехался с Шанцером и Селюковым. Шанцер по-обычному был возбужден и жизнерадостен. Селюков сидел на лошади, как
живой труп. От них я узнал, что половина нашего обоза была брошена у переправы, где мы попали под огонь японцев.
Неточные совпадения
Он изучал все
живые струны сердца человеческого, как изучают жилы
трупа, но никогда не умел он воспользоваться своим знанием; так иногда отличный анатомик не умеет вылечить от лихорадки!
Убийство Тагильского потрясло и взволновало его как почти моментальное и устрашающее превращение
живого, здорового человека в
труп, но смерть сына трактирщика и содержателя публичного дома не возбуждала жалости к нему или каких-либо «добрых чувств». Клим Иванович хорошо помнил неприятнейшие часы бесед Тагильского в связи с убийством Марины.
И день настал. Встает с одра // Мазепа, сей страдалец хилый, // Сей
труп живой, еще вчера // Стонавший слабо над могилой. // Теперь он мощный враг Петра. // Теперь он, бодрый, пред полками // Сверкает гордыми очами // И саблей машет — и к Десне // Проворно мчится на коне. // Согбенный тяжко жизнью старой, // Так оный хитрый кардинал, // Венчавшись римскою тиарой, // И прям, и здрав, и молод стал.
И он бежит с
трупом — только не дочери, а матери, которую считает
живой!
Правда, это лицо человека, только что снятого со креста, то есть сохранившее в себе очень много
живого, теплого; ничего еще не успело закостенеть, так что на лице умершего даже проглядывает страдание, как будто бы еще и теперь им ощущаемое (это очень хорошо схвачено артистом); но зато лицо не пощажено нисколько; тут одна природа, и воистину таков и должен быть
труп человека, кто бы он ни был, после таких мук.