— Что?! — удивился тот, суровый. И удивление его было так тяжело, зловеще и страшно, что снова смертельный ужас охватил околоточного, и снег перед его глазами точно почернел, а вокруг черных
фигур появились какие-то странные, светлые ореолы. И все закачалось.
За перегородкой несколько секунд еще стояло молчание, потом Маруся поднялась как-то вдруг, и ее
фигура появилась в темном четырехугольнике двери. Ее праздничная одежда была слегка измята, лицо искажено мучительной судорогой и, как мне показалось, выражением глубокого, мучительного стыда… Тимоха помог ей одеться. Она застенчиво поклонилась нам, и они вышли…
Но что это? Белая тень заслонила от нас Саню, став между нами и ею… Белый капот, похожий на древний хитон, подобранные под белый же шарф седые волосы, и прямая, девически-стройная
фигура появилась перед нами.
Неточные совпадения
Появились меньшевики, которых Дронов называл «гоц-либер-данами», а Харламов давно уже окрестил «скромными учениками немецких ортодоксов предательства»,
появлялись люди партии конституционалистов-демократов,
появлялись даже октябристы — Стратонов, Алябьев, прятался в уголках профессор Платонов, мелькали серые
фигуры Мякотяна, Пешехонова, покашливал, притворяясь больным, нововременец Меньшиков, и еще многие именитые
фигуры.
Вера с радостью слушала Райского; у ней
появился даже румянец. Самая торопливость его передать ей счастливое впечатление, какое сделал на него «медведь» и его берлога, теплый колорит, в который Райский окрасил
фигуру Тушина, осмыслив его своим метким анализом, яркая картина быта, хозяйства, нравов лесного угла, всей местности — все это почти увлекло и Веру.
Трепет и мерцание проявлялись реже, недоверчивых и недовольных взглядов незаметно, а в лице, во всей ее
фигуре была тишина, невозмутимый покой, в глазах
появлялся иногда луч экстаза, будто она черпнула счастья. Райский заметил это.
Часов в пять, когда жара спала, все оживилось: жалюзи открылись; на крыльцах
появилось много добрых голландских
фигур, мужских и женских.
В один из таких припадков малодушия, когда Половодов испытывал самое скверное расположение духа, в его кабинете
появился дядюшка Оскар Филипыч. Старичок дышал по обыкновению юношеской свежестью, особенно рядом с вытянутой серой
фигурой Половодова.