Гнилое вандергудовское болото, в котором Я сижу до самых глаз,
обволакивает Меня тиной, дурманит Мое сознание своими ядовитыми парами, душит нестерпимой вонью разложения.
У него горела голова, жгло веки глаз, сохли губы. Он нервно курил папиросу за папиросой и часто приподымался с дивана, чтобы взять со стола графин с водой и жадно, прямо из горлышка, выпить несколько больших глотков. Потом каким-то случайным усилием воли ему удалось оторвать свои мысли от прошедшей ночи, и сразу тяжелый сон, без всяких видений и образов, точно
обволок его черной ватой.
Мы молчим с минуту. Потом я прощаюсь и ухожу. Мне идти далеко, через все местечко, версты три. Глубокая тишина, калоши мои скрипят по свежему снегу громко, на всю вселенную. На небе ни облачка, и страшные звезды необычайно ярко шевелятся и дрожат в своей бездонной высоте. Я гляжу вверх, думаю о горбатом телеграфисте. Тонкая, нежная печаль
обволакивает мое сердце, и мне кажется, что звезды вдруг начинают расплываться в большие серебряные пятна.
Ты даже себе представить не можешь, Маша, до какой степени
обволокла тебя со всех сторон, если я могу так выразиться,"пелена ничтожества и бездушия"!
Неточные совпадения
Козаки наши ехали бы, может, и далее, если бы не
обволокло всего неба ночью, словно черным рядном, и в поле не стало так же темно, как под овчинным тулупом.
Все пространство от порога до стола нужно было пройти под его тяжелым, гипнотизирующим взглядом, который как будто
обволакивал жертву чем-то подавляющим, густым и тягучим.
Мы шли еще некоторое время. На землю надвигалась ночь с востока. Как только скрылось солнце, узкая алая лента растянулась по горизонту, но и она уже начала тускнеть, как остывающее раскаленное докрасна железо. Кое-где замигали звезды, а между тем впереди нигде не было видно огней. Напрасно мы напрягали зрение и всматривались в сумрак, который быстро сгущался и
обволакивал землю. Впереди по-прежнему плес за плесом, протока за протокой сменяли друг друга с поразительным однообразием.
Тяжелые, лохматые, они двигались куда-то на юго-запад, взбирались по распадкам,
обволакивали мысы и оставляли в поле зрения только подошвы гор.
После полудня погода испортилась. Небо стало быстро заволакиваться тучами, солнечный свет сделался рассеянным, тени на земле исчезли, и все живое попряталось и притаилось. Где-то на юго-востоке росла буря. Предвестники ее неслышными, зловещими волнами спускались на землю,
обволакивая отдаленные горы, деревья в лесу и утесы на берегу моря.