Неточные совпадения
Рабочий. Лицо у него молодое, красивое, но под глазами во всех углублениях и морщинках чернеет въевшаяся металлическая пыль, точно заранее намечая череп; рот открыт широко и страшно — он кричит. Что-то кричит. Рубаха у него разорвалась на
груди, и он рвет ее дальше, легко, без треска, как мягкую бумагу, и обнажает
грудь.
Грудь белая, и половина шеи белая, а с половины к лицу она темная — как будто туловище у него общее со всеми людьми, а
голова наставлена другая, откуда-то со стороны.
Покорно склоненная голова упиралась подбородком в грудь, примяв густую курчавую бороду, на
голой груди в красных потоках застывшей крови лежал большой медный крест.
Одевались на маскарад Варвара и Грушина вместе у Грушиной. Наряд у Грушиной вышел чересчур легок: голые руки и плечи, голая спина,
голая грудь, ноги в легоньких туфельках, без чулок, голые до колен, и легкая одежда из белого полотна с красною обшивкою, прямо на голое тело, — одежда коротенькая, но зато широкая, со множеством складок. Варвара сказала, ухмыляясь:
И вот пред ним женщина — босая, в лоскутках выцветших на солнце одежд, черные волосы ее были распущены, чтобы прикрыть
голую грудь, лицо ее, как бронза, а глаза повелительны, и темная рука, протянутая Хромому, не дрожала.
У корней ветлы лежит отец его, связанный веревкой, в изорванной рубахе; руки у него прикручены за спину,
голая грудь выпятилась вперёд, а голова будто приросла к стволу ветлы.
— Студенты? — спросила рыжая девица подругу, толстую брюнетку с высокой
голой грудью и голубой лентой на шее. Та что-то шепнула в ухо ей, рыжая сделала Евсею гримасу, он отвернулся от неё и сказал Зарубину недовольно:
Неточные совпадения
Без шапки, в разодранном вицмундире, с опущенной долу
головой и бия себя в перси, [Пе́рси (церковно-славянск.) —
грудь.] шел Грустилов впереди процессии, состоявшей, впрочем, лишь из чинов полицейской и пожарной команды.
И Дунька и Матренка бесчинствовали несказанно. Выходили на улицу и кулаками сшибали проходящим
головы, ходили в одиночку на кабаки и разбивали их, ловили молодых парней и прятали их в подполья, ели младенцев, а у женщин вырезали
груди и тоже ели. Распустивши волоса по ветру, в одном утреннем неглиже, они бегали по городским улицам, словно исступленные, плевались, кусались и произносили неподобные слова.
Вдруг смех заставил его поднять
голову. Это Кити засмеялась. Ребенок взялся за
грудь.
Она села к письменному столу, но, вместо того чтобы писать, сложив руки на стол, положила на них
голову и заплакала, всхлипывая и колеблясь всей
грудью, как плачут дети.
На платформе раздалось Боже Царя храни, потом крики: ура! и живио! Один из добровольцев, высокий, очень молодой человек с ввалившеюся
грудью, особенно заметно кланялся, махая над
головой войлочною шляпой и букетом. За ним высовывались, кланяясь тоже, два офицера и пожилой человек с большой бородой в засаленной фуражке.