Один раз встретил я у них страстного
любителя театра, московского купца Какуева, имя которого я забыл; он был уже старик, очень приветливый и почтенной наружности; он был большой приятель с Плавильщиковым и через него познакомился с Пети.
Неточные совпадения
Один богатый и просвещенный вельможа, князь Юсупов, всем известный
любитель и знаток
театра, мнения которого были законом для всех образованных людей, прислал мне от неизвестного сто рублей, а что всего важнее, он, сидя всегда в первом ряду кресел, удостоил меня не хлопанья (он этого никогда не делал), а троекратного прикосновения пальцев правой руки к ладони левой.
Пиеса была небольшая, я принялся за дело с жаром, и месяца через два Шушерин повез меня читать мой перевод к Ф. Ф. Кокошкину, всеми уважаемому тогда литератору и страстному
любителю и знатоку
театра, первому чтецу и благородному актеру своего времени, с которым, разумеется, я был познакомлен предварительно.
— Мои-то? Не-ет, теперь ведь время позднее, одиннадцать скоро. Дочь — на лепетицию ушла, тут
любители театра имеются, жена исправника командует. А мать где-нибудь дома, на той половине.
— Плавин, — сказал Павел, обращаясь к тому, — прежде вы были
любителем театра; мы покажем вам такое представление, какого вы, вероятно, никогда не видывали. Начинайте, Петин!
— Мне совестно тогда было сказать о себе, — продолжал студент, — но я сам страстный
любитель театра, и страсть эта живет во мне с детства и составляет мое величайшее блаженство и вместе мое несчастие.
Неточные совпадения
На них почти постоянно бывал художник-любитель К. С. Шиловский, впоследствии актер Малого
театра Лошивский, человек живой, талантливый, высокообразованный.
В большой зале бывшего Шереметевского дворца на Воздвиженке, где клуб давал маскарады, большие обеды, семейные и субботние ужины с хорами певиц, была устроена сцена. На ней играли
любители, составившие потом труппу Московского Художественного
театра.
Вся Москва от мала до велика ревностно гордилась своими достопримечательными людьми: знаменитыми кулачными бойцами, огромными, как горы, протодиаконами, которые заставляли страшными голосами своими дрожать все стекла и люстры Успенского собора, а женщин падать в обмороки, знаменитых клоунов, братьев Дуровых, антрепренера оперетки и скандалиста Лентовского, репортера и силача Гиляровского (дядю Гиляя), московского генерал-губернатора, князя Долгорукова, чьей вотчиной и удельным княжеством почти считала себя самостоятельная первопрестольная столица, Сергея Шмелева, устроителя народных гуляний, ледяных гор и фейерверков, и так без конца, удивительных пловцов, голубиных
любителей, сверхъестественных обжор, прославленных юродивых и прорицателей будущего, чудодейственных, всегда пьяных подпольных адвокатов, свои несравненные
театры и цирки и только под конец спортсменов.
Как многие глухие, он был страстным
любителем оперы, и иногда, во время какого-нибудь томного дуэта, вдруг на весь
театр раздавался его решительный бас: «А ведь чисто взял до, черт возьми! Точно орех разгрыз». По
театру проносился сдержанный смех, но генерал даже и не подозревал этого: по своей наивности он думал, что шепотом обменялся со своим соседом свежим впечатлением.
В.М. Лавров — страстный
любитель литературы и
театра, он познакомился с М.И. Писаревым и сделался своим в кружке артистов. Там он встретился с С.А. Юрьевым и стал издателем «Русской мысли».