Неточные совпадения
К общему удивлению Прасковья Ивановна, во время пребывания своего в Парашине и во время печальной церемонии, не выронила ни одной слезинки, но можно себе
представить, чего стоило такое усилие ее растерзанной душе и еще больному телу! По ее желанию пробыли в Парашине только несколько часов, и она не входила во флигель, в котором жил и умер ее
муж.
На следующий день он имел продолжительный разговор с своею дочерью, в котором
представил ей все невыгоды иметь
мужа ниже себя по уму, по образованию и характеру; он сказал, что мужнино семейство не полюбит ее, даже возненавидит, как грубое и злое невежество всегда ненавидит образованность; он предостерегал, чтобы она не полагалась на обещания жениха, которые обыкновенно редко исполняются и которых Алексей Степаныч не в силах будет исполнить, хотя бы и желал.
Неточные совпадения
Она раскаивалась утром в том, чтó она сказала
мужу, и желала только одного, чтоб эти слова были как бы не сказаны. И вот письмо это признавало слова несказанными и давало ей то, чего она желала. Но теперь это письмо представлялось ей ужаснее всего, что только она могла себе
представить.
Левин старался чрез нее выпытать решение той для него важной загадки, которую
представлял ее
муж; но он не имел полной свободы мыслей, потому что ему было мучительно неловко.
Теперь, когда он держал в руках его письмо, он невольно
представлял себе тот вызов, который, вероятно, нынче же или завтра он найдет у себя, и самую дуэль, во время которой он с тем самым холодным и гордым выражением, которое и теперь было на его лице, выстрелив в воздух, будет стоять под выстрелом оскорбленного
мужа.
Когда она проснулась на другое утро, первое, что представилось ей, были слова, которые она сказала
мужу, и слова эти ей показались так ужасны, что она не могла понять теперь, как она могла решиться произнести эти странные грубые слова, и не могла
представить себе того, что из этого выйдет.
Он не только не любил семейной жизни, но в семье, и в особенности в
муже, по тому общему взгляду холостого мира, в котором он жил, он
представлял себе нечто чуждое, враждебное, а всего более — смешное.