Неточные совпадения
Хотя Софья Николавна слишком хорошо угадывала, какого расположения можно ей было ждать от сестер своего жениха, тем не менее она сочла за долг быть сначала с ними ласковою и даже предупредительною; но увидя, наконец, что все ее старания напрасны и что чем лучше она была с ними, тем хуже они становились с нею, — она
отдалилась и держала себя
в границах светской холодной учтивости, которая не защитила ее, однако, от этих подлых намеков и обиняков, которых нельзя не понять, которыми нельзя не оскорбляться и которые понимать и которыми оскорбляться
в то же время неловко, потому что сейчас скажут: «На воре шапка
горит».
Неточные совпадения
И
в одиночестве жестоком // Сильнее страсть ее
горит, // И об Онегине далеком // Ей сердце громче говорит. // Она его не будет видеть; // Она должна
в нем ненавидеть // Убийцу брата своего; // Поэт погиб… но уж его // Никто не помнит, уж другому // Его невеста
отдалась. // Поэта память пронеслась, // Как дым по небу голубому, // О нем два сердца, может быть, // Еще грустят… На что грустить?..
Он посидел около памятника с полчаса, потом прошелся по боковым аллеям, со шляпой
в руке, поджидая и думая о том, сколько здесь,
в этих могилах, зарыто женщин и девушек, которые были красивы, очаровательны, которые любили,
сгорали по ночам страстью,
отдаваясь, ласке.
Так-то, Огарев, рука
в руку входили мы с тобою
в жизнь! Шли мы безбоязненно и гордо, не скупясь, отвечали всякому призыву, искренно
отдавались всякому увлечению. Путь, нами избранный, был не легок, мы его не покидали ни разу; раненные, сломанные, мы шли, и нас никто не обгонял. Я дошел… не до цели, а до того места, где дорога идет под
гору, и невольно ищу твоей руки, чтоб вместе выйти, чтоб пожать ее и сказать, грустно улыбаясь: «Вот и все!»
Звезды
горят и светят над миром и все разом
отдаются в Днепре.
Моя мать умерла, когда мне было шесть лет. Отец, весь
отдавшись своему
горю, как будто совсем забыл о моем существовании. Порой он ласкал мою маленькую сестру и по-своему заботился о ней, потому что
в ней были черты матери. Я же рос, как дикое деревцо
в поле, — никто не окружал меня особенною заботливостью, но никто и не стеснял моей свободы.