Неточные совпадения
Итак, выбрав заранее место, где вода была не глубока, дно крепко, а берега высоки и также крепки, с обеих сторон реки подвели
к ней плотину из хвороста и земли, как две
руки, готовые схватиться, а для большей прочности оплели плотину плетнем из гибкой ивы; оставалось удержать быструю и сильную воду и заставить ее наполнить назначенное ей водоемище.
В твоих быстрых родниковых ручьях, прозрачных и холодных, как лед, даже в жары знойного лета, бегущих под тенью дерев и кустов, — живут все породы форелей, изящных по вкусу и красивых по наружности, скоро пропадающих, когда человек начнет прикасаться нечистыми
руками своими
к девственным струям их светлых прохладных жилищ.
Через полчаса невестка, щегольски, по-городскому разодетая, в том самом платье, про которое свекор говорил, что оно особенно идет ей
к лицу, держа сына за
руку, вошла
к дедушке.
Михайла Максимович ее не тронул, дал ей некоторые наставления, как уговаривать барыню
к покорности, и запер своими
руками в тот же подвал.
Письмо
к Михайлу Максимовичу написал дедушка собственной своей
рукой; Прасковья Ивановна также приписала в нем, и гонец отправился в Парашино.
Одна старая помещица, жившая по делу в Уфе, Алакаева, которая езжала в дом
к Зубиным, дальняя родственница Алексея Степаныча, принимала в нем всегда особенное участие; он стал чаще навещать ее, ласкаться
к ней, как умел, и, наконец, открылся в своей любви
к известной особе и в своем намерении искать ее
руки.
Услыхав приближение дочери, он бросил на нее умоляющий взгляд, сжал
руки на груди и воскликнул: «Сонечка, неужели ты пойдешь за него?» — Софья Николавна знала наперед, какое действие произведет это свидание, и приготовилась даже
к худшему впечатлению.
Он благодарил их за то, что они вновь даровали ему жизнь, и униженно просил, чтобы они написали поскорее письмо
к Николаю Федорычу Зубину и просили у него
руки его дочери для своего сына, прибавляя, что это всегда так водится и что Николай Федорыч без их письма не дает решительного ответа.
На третий, рано поутру, Алексей Степаныч, дожидался своей невесты в гостиной; тихо отворилась дверь, и явилась Софья Николавна прекраснее, очаровательнее, чем когда-нибудь, с легкой улыбкою и с выражением в глазах такого нежного чувства, что, взглянув на нее и увидя ласково протянутую
руку, Алексей Степаныч от избытка сильного чувства обезумел, на мгновение потерял употребление языка… но вдруг опомнившись, не принимая протянутой
руки, он упал
к ногам своей невесты, и поток горячего сердечного красноречия, сопровождаемый слезами, полился из его груди.
Экипаж подкатил
к крыльцу, молодые вышли, упали старикам в ноги, приняли их благословение и расцеловались с ними и со всеми их окружающими; едва кончила молодая эту церемонию и обратилась опять
к свекру, как он схватил ее за
руку, поглядел ей пристально в глаза, из которых катились слезы, сам заплакал, крепко обнял, поцеловал и сказал: «Слава богу!
Объяснения и толкования продолжались с возрастающим жаром, и не знаю до чего бы дошли, если б Алексей Степаныч, издали увидя бегущую
к ним, по высоким мосткам, горничную девушку сестры Татьяны Степановны и догадавшись, что батюшка проснулся и что их ищут, не сообщил поспешно своих опасений Софье Николавне, которая в одну минуту очнулась, овладела собой и, схватив мужа за
руку, поспешила с ним домой; но невесело шел за ней Алексей Степаныч.
— Чем я заслужила их любовь?..» Наконец, когда все, от старого до малого, перецеловали
руку у молодой барыни и некоторые были перецелованы ею, когда все получили щедрые подарки, Степан Михайлыч взял за
руку Софью Николавну и подошел с ней
к толпе мордвы.
По молодости, по горячности моей я могу провиниться на каждом шагу; вспомните, что я в чужой семье, что я никого не знаю и что никто не знает меня; не оставьте меня…» Она бросилась на шею
к свекру, у которого также глаза были полны слез, она обняла его точно, как родная дочь, и целовала его грудь, даже
руки.
Степан Михайлыч, накрыв
рукою глаза от солнца, несколько мгновений следил за облаком пыли, стараясь разглядеть в нем улетающий экипаж и, когда карета выбралась
к господскому гумну на крутую гору, воротился в свою горницу и лег почивать.
Каждый день, подходя
к пруду, видел я этого, уже дряхлого, сгорбленного, седого, как лунь, старика, стоявшего, прислонясь
к углу своей избы, прямо против восходящего солнца; костлявыми пальцами обеих
рук опирался он на длинную палку, прижав ее
к своей груди и устремив слепые глаза навстречу солнечным лучам.
Ничьи
руки, кроме ее собственных
рук, не прикасались
к малютке.
Он также очень любил маленьких детей; выражение этой любви состояло в том, что он сажал
к себе на колени любимое дитя, клал его ручку на ладонь своей левой
руки, а правою гладил ручку ребенка целые часы.
— Послушай, Казбич, — говорил, ласкаясь к нему, Азамат, — ты добрый человек, ты храбрый джигит, а мой отец боится русских и не пускает меня в горы; отдай мне свою лошадь, и я сделаю все, что ты хочешь, украду для тебя у отца лучшую его винтовку или шашку, что только пожелаешь, — а шашка его настоящая гурда [Гурда — сорт стали, название лучших кавказских клинков.] приложи лезвием
к руке, сама в тело вопьется; а кольчуга — такая, как твоя, нипочем.
Неточные совпадения
Аммос Федорович. Помилуйте, как можно! и без того это такая честь… Конечно, слабыми моими силами, рвением и усердием
к начальству… постараюсь заслужить… (Приподымается со стула, вытянувшись и
руки по швам.)Не смею более беспокоить своим присутствием. Не будет ли какого приказанья?
Пусть каждый возьмет в
руки по улице… черт возьми, по улице — по метле! и вымели бы всю улицу, что идет
к трактиру, и вымели бы чисто…
К дочечке какой-нибудь хорошенькой подойдешь: «Сударыня, как я…» (Потирает
руки и подшаркивает ножкой.
По левую сторону городничего: Земляника, наклонивший голову несколько набок, как будто
к чему-то прислушивающийся; за ним судья с растопыренными
руками, присевший почти до земли и сделавший движенье губами, как бы хотел посвистать или произнесть: «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!» За ним Коробкин, обратившийся
к зрителям с прищуренным глазом и едким намеком на городничего; за ним, у самого края сцены, Бобчинский и Добчинский с устремившимися движеньями
рук друг
к другу, разинутыми ртами и выпученными друг на друга глазами.
Шитье
к ногам спустилося, // Сидит — зрачки расширены, //
Руками развела…