Неточные совпадения
Я не знаю, кого назвать настоящим охотником, — выражение, которое будет нередко употребляться мною: того ли, кто, преимущественно охотясь за болотною дичью и вальдшнепами, едва удостоивает своими выстрелами стрепетов, куропаток и молодых тетеревов и смотрит уже с презрением на всю остальную дичь, особенно на крупную, или того, кто, сообразно временам года, горячо гоняется за всеми породами дичи: за болотною, водяною, степною и лесною, пренебрегая всеми трудностями и даже
находя наслаждение
в преодолении этих трудностей?
Таким зарядом надобно начать стрелять
в цель; если звук выстрела не густ, не полон, приклад не плотно прижимается к плечу, дробь не глубоко входит даже
в мягкое дерево и ложится пониже цели, то заряд мал: прибавляя понемногу пороху и дроби, вы, наконец, непременно
найдете настоящий заряд.
Для приучения к подаванию поноски должно сначала употреблять мячики, потом куски дерева и всякие, даже железные, вещи, [Некоторые охотники
находят это вредным; они говорят, что от жесткой поноски собака будет мять дичь; я сомневаюсь
в этом] которые может щенок схватить зубами и принести, наконец — мертвых птиц.
Следовательно, приучив сначала молодую собаку к себе, к подаванью поноски, к твердой стойке даже над кормом, одним словом, к совершенному послушанию и исполнению своих приказаний, отдаваемых на каком угодно языке, для чего
в России прежде ломали немецкий, а теперь коверкают французский язык, — охотник может идти с своею ученицей
в поле или болото, и она, не дрессированная на парфорсе, будет
находить дичь, стоять над ней, не гоняться за живою и бережно подавать убитую или раненую; все это будет делать она сначала неловко, непроворно, неискусно, но
в течение года совершенно привыкнет.
Вчера проходили вы по болоту, или по размокшему берегу пруда, или по лужам на прошлогодних ржанищах и яровищах, где насилу вытаскивали ноги из разбухшего чернозема, проходили с хорошею собакой и ничего не видали; но рано поутру, на другой день,
находите и болота, и берега разливов, и полевые лужи, усыпанные дупелями, бекасами и гаршнепами; на лужах,
в полях, бывает иногда соединение всех пород дичи — степной, болотной, водяной и даже лесной.
Это мнение подтверждается тем, что очень часто по утрам
находят бекасов
в тех местах, где их накануне вечером не было.
Впрочем, у них перебирается перо за пером, и линька не мешает им летать быстро; но
находить их тогда очень трудно, да и бить бекасов, поднимающихся
в кустах, очень нелегко.
По прошествии времени весенних высыпок, на которых смешиваются все эти три лучшие породы дичи (дупель, бекас и гаршнеп), о превосходстве которых я уже довольно говорил, дупели занимают обыкновенные свои болота с кочками, кустиками, а иногда большими кустами не мокрые, а только потные — и начинают слетаться по вечерам на тока, где и остаются во всю ночь, так что рано поутру всегда их
найти еще
в сборище на избранных ими местах.
Во всю мою жизнь я один раз только
нашел множество дупелей
в паровом поле: они были необыкновенно жирны и сначала смирны, потом сделались сторожки, но держались упорно около двух недель.
Я
находил на них зажившие раны и даже старую, заросшую
в теле дробь, которую нетрудно было отличить от новой, потому что последняя всегда была крупнее.
Я никогда не
находил много гаршнепов вдруг
в одном болоте (говоря о стрельбе уже осенней), никогда двух вместе; но я слыхал от охотников, что
в других губерниях, именно
в Симбирской и Пензенской, осенью бывает гаршнепов очень много, что весьма часто поднимаются они из-под собаки по два и по три вдруг и что нередко случается убивать по два гаршнепа одним зарядом.
Даже во время замерзков, когда земля начинает покрываться первым пушистым снегом, вовсе неожиданно случалось мне
находить в самой голове родника гаршнепа, притаившегося на мерзлой земле; изумляла меня крепкая стойка собаки на таком голом месте, где, казалось, ничто спрятаться не могло.
Щеголя
находишь почти всегда
в одиночку, редко вдвоем, по большей части вместе с другими куличками и болотными курухтанами, собирающимися
в стайки для отлета.
Я никогда не видал стаи речных куликов, но весною
находил их парами, а
в июле и августе с выводками молодых.
Вероятно,
в обыкновенных, не дальних, но топких неудобопроходимых и весьма крепких болотах, ибо хотя я никогда не
находил их гнезд, но молодых видал, только не выводками, а
в одиночку; к тому же во все продолжение лета мне случалось
находить старых маток и даже иногда застреливать.
В исходе мая я возвращался с охоты домой; идучи по берегу пруда и не
находя птицы, по которой мог бы разрядить ружье, — а ствол его надобно было вымыть, — я хотел уже выстрелить на воздух.
Погоныша нередко
найдешь в болоте обыкновенном.
И горные ключи и низменные болотные родники бегут ручейками: иные текут скрытно, потаенно, углубясь
в землю, спрятавшись
в траве и кустах; слышишь, бывало, журчанье, а воды не
находишь; подойдешь вплоть, раздвинешь руками чащу кустарника или навес густой травы — пахнет
в разгоревшееся лицо свежею сыростью, и, наконец, увидишь бегущую во мраке и прохладе струю чистой и холодной воды.
В местах привольных, то есть по хорошим рекам с большими камышистыми озерами, и
в это время года
найти порядочные станицы гусей холостых: они обыкновенно на одном озере днюют, а на другом ночуют. Опытный охотник все это знает, или должен знать, и всегда может подкрасться к ним, плавающим на воде, щиплющим зеленую травку на лугу, усевшимся на ночлег вдоль берега, или подстеречь их на перелете с одного озера на другое
в известные часы дня.
По совершенному сходству
в статях и отчасти даже
в перьях должно полагать, что дворовые, или домашние, утки произошли от породы кряковных; везде
найти посреди пегих, разнопестрых, белых стай русских уток некоторых из них, совершенно схожих пером с дикими кряковными утками и даже селезнями, а различающихся только какими-нибудь небольшими отступлениями найдется великое множество; с другими же дикими породами уток дворовые, или русские,
в величине и перьях сходства имеют гораздо менее.
Мясо молодых утят очень мягко, и многие
находят его очень вкусным, особенно зажаренное
в сметане на сковороде, но мне оно не нравится.
Странное дело: у кряковных и других больших уток я никогда не нахаживал более девяти или десяти яиц (хотя гнезд их нахаживал
в десять раз более, чем чирячьих), а у чирков
находил по двенадцати, так что стенки гнезда очень высоко бывали выкладены яичками, и невольно представляется тот же вопрос, который я задавал себе,
находя гнезда погоныша: как может такая небольшая птица согреть и высидеть такое большое количество яиц?
Я
нашел два такие гнезда, и они будут описаны
в своем месте.
Я
нашел один раз такое гнездо: гагара, сидя на нем, как на лодке, плавала по маленькому озерцу, находившемуся посреди огромного камыша; увидя меня
в близком расстоянии, гагара сползла или свалилась на воду и нырнула.
Впрочем, мне случалось несколько раз
находить дроф по одной и по две и даже по нескольку штук, но не только не удалось убить, даже выстрелить
в дрофу привелось один раз во всю мою жизнь, и то
в лет утиною дробью и не
в меру.
Вообще журавль довольно осторожная птица, и к журавлиной стае подъехать и даже подкрасться очень мудрено, но
в одиночку или
в паре, особенно если
найдешь их около тех мест, где они затевают гнездо, журавли гораздо смирнее, и на простой телеге или охотничьих дрожках иногда подъехать к ним
в меру ружейного выстрела.
Журавли медленно подвигались прямо на меня, а мои дрожки продолжали ездить взад и вперед до тех пор, пока вся журавлиная стая не подошла ко мне очень близко. Наконец, я выстрелил: три журавля остались на месте, а четвертый, тяжело раненный, пошел на отлет книзу и упал, версты за полторы,
в глухой и болотистой уреме, при соединении реки Боклы с Насягаем. Я искал его вплоть до вечера и, наконец,
нашел с помощью собаки, но уже мертвого.
Стрепетиные гнезда и выводки попадаются охотникам очень редко, молодых же стрепетят я даже не нахаживал; вероятно оттого, что матка удаляется с детьми
в даль степей, куда мне редко случалось ходить, гнезда я
находил не так далеко от хлебных полей. предполагать, что стрепета разбиваются на пары, во-первых, потому, что никто никогда не замечал их токов, и, во-вторых, потому, что с весны почти всегда где поднимешь одного стрепета, там найдется и другой.
Я убеждаюсь
в справедливости этого предположения тем, что почти всегда, объезжая весною разливы рек по долинам и болотам, встречал там кроншнепов, которые кричали еще пролетным криком или голосом, не столь протяжным и одноколенным, а поднявшись на гору и подавшись
в степь, на версту или менее, сейчас
находил степных куликов, которые, очевидно, уже начали там хозяйничать: бились около одних и тех же мест и кричали по-летнему: звонко заливались, когда летели кверху, и брали другое трелевое колено, звуки которого гуще и тише, когда опускались и садились на землю.
Когда вырастет трава, то при поверхностном обозрении нельзя заметить, где горело и где нет; но, разогнув свежую зеленую траву около самого гнезда, вы всегда
найдете прошлогоднюю сухую траву, чего на горелом месте нет и быть не может и
в чем убедиться нетрудно.
В это время трудно
найти их, ибо от больших детей старые кулики уже не вылетают навстречу человеку или собаке и не вьются над ними, даже не издают никакого голоса, который мог бы открыть охотнику их потаенное убежище.
Я много раз приходил
в затруднительное положение для горячего охотника: проезжая по какой-нибудь надобности, иногда очень спешной, набив кроншнепов целую кучу, не
находя места, куда их класть, и не зная, что с ними потом делать, беспрестанно я давал себе обещанье: не останавливаться, не вылезать из тарантаса, не стрелять…
Молодые мне не попадались, а гнезда с яйцами изредка я
находил: они были свиты очень просто,
в них всегда лежали четыре небольшие яичка, похожие фигурой на чибисиные, серо-пестрого цвета.
Я всегда живал
в таких местах, близко которых куропатки детей не выводили, и самому мне никогда не случалось
найти куропаточьего гнезда.
В октябре иногда
находишь их
в озимях, а когда время сделается холоднее, они спускаются
в луга, поймы, к таловым кустам.
Поднявши стаю, надобно следить глазами за ее полетом, всегда прямолинейным, и идти или, всего лучше, ехать верхом по его направлению; стая перемещается недалеко; завалившись
в долинку,
в овражек или за горку, она садится большею частию
в ближайший кустарники редко
в чистое поле, разве там, где перелет до кустов слишком далек; переместившись, она бежит шибко, но собака, напавши на след снова, легко ее
находит.
Обыкновенно засидевшиеся зимой куропатки не перелетают на дальнее расстояние и,
находя поблизости готовый и знакомый корм, остаются и выводят детей
в том месте, где были высажены.
Так
в небольшой отъемник высадить две-три пары и к осени
найти их поблизости с выводками».
Весьма охотно бегают они по дорогам, особенно по тем, по которым возят
в гумна снопы, и подбирают насорившиеся зерна; впрочем, мне случалось очень часто
находить их на таких степных дорогах, по, которым никогда снопов не возили.
Отыскивать куропаток осенью по-голу — довольно трудно: издали не увидишь их ни
в траве, ни
в жниве; они, завидя человека, успеют разбежаться и попрятаться, и потому нужно брать с собой на охоту собаку, но отлично вежливую,
в противном случае она будет только мешать. Искать их надобно всегда около трех десятин, на которых они повадились доставать себе хлебный корм. Зато по первому мелкому снегу очень удобно
находить куропаток.
Если же удастся разбить стаю
в разноту или
найти куропаток, зарывшихся
в снегу по разнице, то убить их много;
в последнем случае они так крепко лежат, что надобно их выталкивать ногой.
Вот как это было: выстрелив
в стаю озимых кур и взяв двух убитых, я следил полет остальной стаи, которая начала подниматься довольно высоко; вдруг одна сивка пошла книзу на отлет (вероятно, она ослабела от полученной раны) и упала или села неблизко;
в одно мгновение вся стая быстро опустилась и начала кружиться над этим местом очень низко; я немедленно поскакал туда и
нашел подстреленную сивку, которая не имела сил подняться, а только ползла, потому что одна нога была переломлена; стая поднялась выше.
В этот же единственный раз
в моей жизни я
нашел красноустиков
в августе месяце не на пашне и не
в поле, а приметил их
в поздние сумерки, летающих взад и вперед и вьющихся по берегам заливов,
в верху пруда.
Как не подумать, что коростели забиваются осенью
в какие-нибудь лесные трущобы и проводят зиму
в состоянии оцепенения, как, например, коршуны, которых
находят в дуплах замерзшими, жесткими, как дерево, и которые, оттаяв
в тепле, оживают, что я видал сам.
Различия
в полноте и силе голоса коростеля, которое замечается у перепелов, я не
находил, но есть разница
в числе криков, или ударов.
В это же последнее время два раза, случилось мне
найти гнезда коростелей, тщательно свитые из сухой травы и устроенные весьма скрытно
в непроходимой чаще кустов, растущих на опушке уремы.
Яиц я не
находил более десяти, но, говорят, их бывает до пятнадцати, чему я не совсем верю, потому что
в последнем случае коростели были бы многочисленнее; яички маленькие, несколько продолговатой формы, беловато-сизого цвета, покрыты красивыми коричневыми крапинками.
В половине мая некоторые перепелки уже сидят на гнездах: такие выводки называются ранниками, зато иные выводят детей
в исходе июля, которые и называются поздышами. Итак,
в течение двух месяцев всегда
найти самых маленьких перепелят. Это исключительное свойство перепелок заставляет многих охотников думать, что одна и та же самка выводит два раза детей
в одно лето.
Много раз
находил я
в одной и той же перепелиной выводке поршков разного возраста и величины.
Я не видал этого своими глазами и потому не могу признать справедливым такого объяснения; я
нахожу несколько затруднительным для перепелиной матки
в одно и то же время сидеть
в гнезде на яйцах, доставать пищу и самой кормить уже вылупившихся детей, которые, по слабости своей
в первые дни, должны колотиться около гнезда без всякого призора, не прикрытые
в ночное или дождливое время теплотою материнскою тела.