Неточные совпадения
Водяной цвет, называемый
зеленью около Москвы и шмарою в Оренбургской губернии, которым ежегодно во время
лета покрываются непроточные пруды, озера и болота, который появляется и на реках, по разбивается и уносится быстрым их течением, — водяной цвет, соединяясь с перегнивающими водяными растениями, древесными иглами и листьями, составляет уже довольно густую массу, плавающую на воде.
Один раз, в 1815
году, 29 апреля, я убил погоныша не темно-зеленого, а темно-кофейного цвета: он был очень красив; к сожалению, листок, на котором он был описан подробно в моих записках, вырван и потерян и я не помню его особенностей.
В местах привольных, то есть по хорошим рекам с большими камышистыми озерами, и в это время
года найти порядочные станицы гусей холостых: они обыкновенно на одном озере днюют, а на другом ночуют. Опытный охотник все это знает, или должен знать, и всегда может подкрасться к ним, плавающим на воде, щиплющим
зеленую травку на лугу, усевшимся на ночлег вдоль берега, или подстеречь их на перелете с одного озера на другое в известные часы дня.
Все породы дерев смолистых, как-то: сосна, ель, пихта и проч., называются красным лесом, или краснолесьем. Отличительное их качество состоит в том, что вместо листьев они имеют иглы, которых зимою не теряют, а переменяют их исподволь, постепенно, весною и в начале
лета; осенью же они становятся полнее, свежее и
зеленее, следовательно встречают зиму во всей красе и силе. Лес, состоящий исключительно из одних сосен, называется бором.
Я не люблю красного леса, его вечной, однообразной и мрачной
зелени, его песчаной или глинистой почвы, может быть, оттого, что я с малых
лет привык любоваться веселым разнолистным чернолесьем и тучным черноземом.
Общий признак старости дерев, даже при
зеленых, но уже редких листьях — повисшие книзу главные сучья; этот признак всего заметнее в березе, когда ей исполнится сто
лет] При своем падении они согнули и поломали молодые соседние деревья, которые, несмотря на свое уродство, продолжают расти и
зеленеть, живописно искривясь набок, протянувшись по земле или скорчась в дугу.
Неточные совпадения
Было то время
года, перевал
лета, когда урожай нынешнего
года уже определился, когда начинаются заботы о посеве будущего
года и подошли покосы, когда рожь вся выколосилась и, серо
зеленая, не налитым, еще легким колосом волнуется по ветру, когда
зеленые овсы, с раскиданными по ним кустами желтой травы, неровно выкидываются по поздним посевам, когда ранняя гречиха уже лопушится, скрывая землю, когда убитые в камень скотиной пары́ с оставленными дорогами, которые не берет соха, вспаханы до половины; когда присохшие вывезенные кучи навоза пахнут по зарям вместе с медовыми травами, и на низах, ожидая косы, стоят сплошным морем береженые луга с чернеющимися кучами стеблей выполонного щавельника.
Меж гор, лежащих полукругом, // Пойдем туда, где ручеек, // Виясь, бежит
зеленым лугом // К реке сквозь липовый лесок. // Там соловей, весны любовник, // Всю ночь поет; цветет шиповник, // И слышен говор ключевой, — // Там виден камень гробовой // В тени двух сосен устарелых. // Пришельцу надпись говорит: // «Владимир Ленской здесь лежит, // Погибший рано смертью смелых, // В такой-то
год, таких-то
лет. // Покойся, юноша-поэт!»
Гонимы вешними лучами, // С окрестных гор уже снега // Сбежали мутными ручьями // На потопленные луга. // Улыбкой ясною природа // Сквозь сон встречает утро
года; // Синея блещут небеса. // Еще прозрачные леса // Как будто пухом
зеленеют. // Пчела за данью полевой // Летит из кельи восковой. // Долины сохнут и пестреют; // Стада шумят, и соловей // Уж пел в безмолвии ночей.
Как часто летнею порою, // Когда прозрачно и светло // Ночное небо над Невою // И вод веселое стекло // Не отражает лик Дианы, // Воспомня прежних
лет романы, // Воспомня прежнюю любовь, // Чувствительны, беспечны вновь, // Дыханьем ночи благосклонной // Безмолвно упивались мы! // Как в лес
зеленый из тюрьмы // Перенесен колодник сонный, // Так уносились мы мечтой // К началу жизни молодой.
Княгиня была женщина
лет сорока пяти, маленькая, тщедушная, сухая и желчная, с серо-зелеными неприятными глазками, выражение которых явно противоречило неестественно-умильно сложенному ротику. Из-под бархатной шляпки с страусовым пером виднелись светло-рыжеватые волосы; брови и ресницы казались еще светлее и рыжеватее на нездоровом цвете ее лица. Несмотря на это, благодаря ее непринужденным движениям, крошечным рукам и особенной сухости во всех чертах общий вид ее имел что-то благородное и энергическое.