Неточные совпадения
Приступая к описанию дичи, я считаю за лучшее начать с лучшей, то есть с болотной, о чем я уже и говорил, и притом именно с бекаса, или, правильнее сказать, со всех трех
видов этой благородной породы, резко отличающейся и первенствующей между всеми остальными. Я разумею бекаса, дупельшнепа и гаршнепа, сходных между собою перьями, складом, вообще наружным
видом, нравами и особенным способом доставания пищи. К ним принадлежит и даже превосходит их вальдшнеп, но он займет свое место
в разряде лесной дичи.
Весьма обыкновенное дело, что болота мокрые и топкие превращаются
в сухие оттого, что поникают ключи или высыхают головы родников; но я видал на своем веку и противоположные примеры: болота сухие,
в продолжение нескольких десятков лет всегда представлявшие какой-то печальный
вид, превращались опять
в мокрые и топкие.
Хотя мне и жаль, но я должен разрушить положительность этого мнения: вальдшнеп, дупельшнеп, бекас и гаршнеп питаются не одними корешками, особенно два первых
вида, которые не всегда постоянно живут
в мокрых болотах и не могут свободно доставать себе
в пищу корешков
в достаточном количестве; они кушают червячков, разных козявок, мух и мушек или мошек.
Объемом тела он немного больше обыкновенного воробья, но на
вид кажется крупнее его; все части
в нем пропорциональны, и он очень строен во всех своих куличьих статях; спина, верхняя сторона крыльев, хвостик, шейка и головка серовато-коричневого цвета, с разными неопределенными крапинками или узорами, перышки же на брюшке, под хвостиком и крыльями ярко-белые.
При всей своей миниатюрности он имеет все стати куличка и так соразмерен
в своих частях, перышки его, которыми он совершенно сходен (
в уменьшенном
виде) с осенним курахтанчиком, так красивы, что я не знаю птички его миловиднее.
Я полагал прежде, что куличков-воробьев считать третьим, самым меньшим
видом болотного курахтана (о котором сейчас буду говорить), основываясь на том, что они чрезвычайно похожи на осенних курахтанов пером и статями, и также на том, что к осени кулички-воробьи почти всегда смешиваются
в одну стаю с курахтанами; но, несмотря на видимую основательность этих причин, я решительно не могу назвать куличка-воробья курахтанчиком третьего
вида, потому что он не разделяет главной особенности болотных курахтанов, то есть самец куличка-воробья не имеет весною гривы и не переменяет своего пера осенью.
Недели через три после своего появления огромными стаями курахтаны улетают вместе со всею пролетною птицей, и к осени, то есть
в августе, петушки возвращаются пепельно-серыми, пестрыми куличками без грив и хохолков, почти совершенно сходными с своими самками, которые и весной и осенью сохраняют один и тот же
вид и цвет, постоянно имея хлупь и брюшко белые.
Впрочем, курахтаны и
в осеннем
виде своем остаются стройными, плотными, красивыми куличками, хотя не отличаются разноцветностью перьев.
Три раза
в моей жизни случилось мне убить
в разных обыкновенных болотах трех самок курахтанов меньшего
вида, которые, видимо вились от яиц или детей, но гнезд их я нигде никогда не нахаживал.
В записке убитой дичи сказано: «Убил болотного коростелька особливого, неизвестного рода и
вида», и сделана выноска на такую-то страницу, которой именно недостает.
Вот как разнообразны еще не во всех
видах и не
в подробности описанные мною воды. На них-то плавает, ныряет, живет водяная дичь. Итак, обращаюсь к ней.
Впрочем, один раз
в моей жизни, когда я бродил по колени
в разливе реки Бугуруслана, между частыми кустами, налетел на меня лебедь довольно близко; я ударил его обыкновенною утиною дробью: лебедь покачнулся, пошел книзу, и улетел из
виду.
Потом, когда дружная весна быстро,
в одну неделю иногда, переменит печальную картину зимы на веселый
вид весны, когда везде побегут ручьи, образуются лужи и целые озера воды, разольются реки, стаи кряковных уток летят ниже и опускаются на места, которые им понравятся.
Вид бывает живописный: оба селезня перпендикулярно повиснут
в воздухе, схватив друг друга за шеи, проворно и сильно махая крыльями, чтоб не опуститься на землю и, несмотря на все усилия, беспрестанно опускаясь книзу. Победа также, сколько я замечал, оставалась всегда на стороне правого.
В половине сентября и молодые селезни, вместе с старыми, явятся
в настоящем
виде,
в полной красе и блеске своих разноцветных перьев.
Это уподобление основывается на том, что гоголи (равно как и гагары) очень прямо держат свои длинные шеи и высоко несут головы, а потому людей, имеющих от природы такой склад тела, привычку или претензию, которая
в то же время придает
вид бодрости и даже некоторой надменности, сравнивают с гоголями.
Степные же места не ковылистые
в позднюю осень имеют
вид еще более однообразный, безжизненный и грустный, кроме выкошенных луговин, на которых, около круглых стогов потемневшего от дождя сена, вырастает молодая зеленая отава; станицы тудаков и стрепетов любят бродить по ней и щипать молодую траву, даже гуси огромными вереницами, перемещаясь с одной воды на другую, опускаются на такие места, чтобы полакомиться свежею травкою.
Стрельба выходила славная и добычливая: куропатки вылетали из соломы поодиночке, редко
в паре и очень близко, из-под самых ног: тут надобно было иногда или послать собаку
в солому, или взворачивать ее самому ногами. было бить их рябчиковою дробью, даже 7-м и 8-м нумером, чего уже никак нельзя сделать на обыкновенном неблизком расстоянии, ибо куропатки, особенно старые, крепче к ружью многих птиц, превосходящих их своею величиною, и уступают
в этом только тетереву; на сорок пять шагов или пятнадцать сажен, если не переломишь крыла, куропатку не добудешь, то есть не убьешь наповал рябчиковой дробью; она будет сильно ранена, но унесет дробь и улетит из
виду вон: может быть, она после и умрет, но это будет хуже промаха — пропадет даром.
Станичка, десятка
в три или четыре, быстро взвилась и улетела вон из
виду; я убил три штуки.
Я становился обыкновенно на средине той десятины или того места, около которого вьются красноустики, брал с собой даже собаку, разумеется вежливую, и они налетали на меня иногда довольно
в меру; после нескольких выстрелов красноустики перемещались понемногу на другую десятину или загон, и я подвигался за ними, преследуя их таким образом до тех пор, пока они не оставляли поля совсем и не улетали из
виду вон.
Устройством всех частей своего тела перепелка есть не что иное, как курица или куропатка
в уменьшенном
виде, только она кажется еще складнее и миловиднее даже куропатки: вероятно, оттого, что несравненно ее меньше.
Коренаст, крепок, высок и могуч,
в несколько обхватов толщины у корня, бывает многостолетний дуб, редко попадающийся
в таком величавом
виде; мелкий же дубняк не имеет
в себе ничего особенно привлекательного: зелень его темна или тускла, вырезные листья, плотные и добротные, выражают только признаки будущего могущества и долголетия.
Отраден
вид густого леса
в знойный полдень, освежителен его чистый воздух, успокоительна его внутренняя тишина и приятен шелест листьев, когда ветер порой пробегает по его вершинам!
Кто не знает тетерева, простого, обыкновенного, полевого тетерева березовика, которого народ называет тетеря, а чаще тетерька? Глухарь, или глухой тетерев, — это дело другое. Он не пользуется такою известностью, такою народностью. Вероятно, многим и видеть его не случалось, разве за обедом, но я уже говорил о глухаре особо. Итак, я не считаю нужным описывать
в подробности величину, фигуру и цвет перьев полевого тетерева, тем более что, говоря о его жизни, я буду говорить об изменениях его наружного
вида.
В исходе августа на самце начинают показываться местами темные перья, как будто букеты темно-коричневых цветов;
в это время он имеет особенный и весьма красивый
вид, и тогда охотники говорят: тетеревята помешались.
Как только наступит холодное и ненастное время, у ней начнут показываться белые перья, а серо-пестрые, летние, начнут вылезать, так что
в начале ранней зимы или
в конце поздней осени она имеет не скажу красивый, но очень странный
вид: по белому полю кое-где рассыпаны букеты или пятна красно-желтых пестрых перьев.
В лесу, кустах,
в камыше, высокой траве и осоке охотник почти не видит собаки, но здесь она вся на
виду.
Тумак сохраняет все отличия русака от беляка, только
в слабом
виде: желтина на груди и брюхе едва заметна, ремень на спине узок, без завитков, и цвет его не ярок, не пестр, а сизовато-сер.