О Московской России говорили, что она не знала греха земельной собственности, единственным собственником являлся царь, не было свободы, но было
больше справедливости.
А между тем каторжник, как бы глубоко он ни был испорчен и несправедлив, любит всего
больше справедливость, и если ее нет в людях, поставленных выше его, то он из года в год впадает в озлобление, в крайнее неверие.
Всякая восходящая сфера имеет притязание на исключительное господство и безусловное значение; вера в него — главнейшее условие успеха, но дальнейшее развитие во времени необходимо переходит мнимо безусловную сферу, и эта необходимость перехода гораздо с
большей справедливостью может казаться безусловной.
И нельзя думать, что социальный строй будет изменяться и улучшаться, приближаться к
большей справедливости всегда не мной, христианином, а другими людьми и что я, христианин, в каждое мгновение должен склоняться перед социальным строем, определенным другими.
Неточные совпадения
Какой из этих двух вариантов заслуживает
большего доверия — решить трудно; но
справедливость требует сказать, что атрофирование столь важного органа, как голова, едва ли могло совершиться в такое короткое время.
— Да, это всё может быть верно и остроумно… Лежать, Крак! — крикнул Степан Аркадьич на чесавшуюся и ворочавшую всё сено собаку, очевидно уверенный в
справедливости своей темы и потому спокойно и неторопливо. — Но ты не определил черты между честным и бесчестным трудом. То, что я получаю жалованья
больше, чем мой столоначальник, хотя он лучше меня знает дело, — это бесчестно?
Потому, в-третьих, что возможную
справедливость положил наблюдать в исполнении, вес и меру, и арифметику: из всех вшей выбрал самую наибесполезнейшую и, убив ее, положил взять у ней ровно столько, сколько мне надо для первого шага, и ни
больше ни меньше (а остальное, стало быть, так и пошло бы на монастырь, по духовному завещанию — ха-ха!)…
Письмо это было и приятно и неприятно Нехлюдову, Приятно было чувствовать свою власть над
большою собственностью и неприятно было то, что во время своей первой молодости он был восторженным последователем Герберта Спенсера и в особенности, сам будучи
большим землевладельцем, был поражен его положением в «Social statics» о том, что
справедливость не допускает частной земельной собственности.
Борьба за
большую социальную
справедливость должна происходить независимо от того, во что выльется царство Кесаря, которое не может не быть мещанским царством и не может не ограничивать свободы духа.