Неточные совпадения
Осенью для уженья крупной рыбы по утрам и вечерам надобно выбирать самые глубокие места; но около полудня рыба уже не прячется от солнечного зноя, как летом, под
траву, кусты, тень нависших берегов и даже тень мостов; напротив, обрадовавшись теплоте солнечных лучей, она стаями выплывает на поверхность воды, хватает падающие на нее увядающие листья и всяких насекомых. Тут надобно удить как можно
мельче и предпочтительно на всяких насекомых.
Оно особенно выгодно и приятно потому, что в это время другими способами уженья трудно добывать хорошую рыбу; оно производится следующим образом: в маленькую рыбачью лодку садятся двое; плывя по течению реки, один тихо правит веслом, держа лодку в расстоянии двух-трех сажен от берега, другой беспрестанно закидывает и вынимает наплавную удочку с длинной лесой, насаженную червяком, кобылкой (если они еще не пропали) или
мелкой рыбкой; крючок бросается к берегу, к
траве, под кусты и наклонившиеся деревья, где вода тиха и засорена падающими сухими листьями: к ним обыкновенно поднимается всякая рыба, иногда довольно крупная, и хватает насадку на ходу.
Например, от усиленного народонаселения, скотоводства, постройки мельниц вода делается мутнее и теплее; берега теряют обраставшие их прежде
травы, в разливах прудов вырастают новые, свойственные только воде
мелкой и запруженной; породы рыб отчасти замещаются другими; рыба от сытного корма делается не так жадна, а с тем вместе изменяется ее клев.
Не должно вытаскивать рыбу с одного приема, из всей силы: у
мелкой рыбы вы станете рвать губы и забрасывать так далеко на берег, что иногда не скоро в
траве и найдете, даже потеряете; а с крупной рыбой можете порвать лесу или сломать удилище.
Рыба утомится, плавая на брошенном вами удилище, и прибьется или к берегу, или запутается в
траву на
мелком месте: там можете вы удобнее взять ее руками.
Если погода стоит жаркая и солнечная то еще в исходе июля рыба поднимается высоко и держится под навесом
трав, преимущественно широколистных, что продолжается в августе и даже в сентябре — до наступления холодного времени; впрочем, рыба опускается не столько от холодной погоды, как от дождей и сильных ветров: вообще, крупная рыба держится глубже
мелкой.
Итак, главнейшее правило состоит в том, чтобы соображаться с временами года и состоянием погоды: на дворе тепло, ясно и тихо — рыба гуляет везде, даже по самым
мелким местам (особенно вечером), следовательно там и надобно ее удить; наступает ненастье, особенно ветер — рыба бросается в
траву, прячется под берегами и кустами: должно искать ее там; наступает сильный холод — рыба становится на станы, то есть разделяется по породам, собирается стаями и ложится на дно в местах глубоких: надобно преследовать ее и там и удить очень глубоко.
Кроме хищных и нехищных рыб, немало также поедает икру птица; самые главные истребительницы — утки, чайки и вороны: утки и чайки хватают ее, плавающую в воде, даже ныряют за ней, а вороны достают ее сухопутно, ходя по берегам и по
мелкой воде, преимущественно около
трав, куда икру прибивает ветром и где она, прилипнув к осоке или камышу, на которые всплескивается волнами, часто обсыхает и пропадает даром.
Отравители, большею частию деревенские парни и мальчишки, нетерпеливо дожидавшиеся этой потехи, с громкими и радостными криками бегают по берегам, по
мелкой воде, поросшей
травою, берут снулую и ловят руками засыпающую рыбу: для крупной употребляют и сачки.
Очень редко выудишь ее в реке; но в конце лета и в начале осени удят ее с лодки в большом количестве в полоях прудов, между
травами, и особенно на чистых местах между камышами, также и в озерах, весной заливаемых тою же рекою; тут берет она очень хорошо на красного навозного червяка и еще лучше — на распаренную пшеницу (на месте прикормленном); на хлеб клюет не так охотно, но к концу осени сваливается она в прудах в глубокие места материка, особенно около кауза, плотины и вешняка, и держится до сильных морозов; здесь она берет на хлеб и маленькие кусочки свежей рыбы; обыкновенно употребляют для этого тут же пойманную плотичку или другую
мелкую рыбку; уж это одно свойство совершенно отличает ее от обыкновенной плотвы.
Уженье линей на
мелких местах, посреди густых водяных
трав, что случается очень часто, требует особенной ловкости и уменья: запутавшись, завертевши лесу за
траву, линь вдруг останавливается неподвижно; разумеется, тащить не должно; но если рыбак, ожидая времени, когда линь придет в движение, опустит удилище и будет держать лесу слишком наслаби, то иногда линь с такою быстротою бросается в сторону, что вытянет лесу в прямую линию и сейчас ее порвет (разумеется, линь большой); а потому советую удить в
травах на лесы самые толстые, крепкие и употреблять удилища не слишком гибкие.
С весны щуки берут мало на жерлицы, летом же подпадают они около
трав, в которых обыкновенно стоят, подстерегая
мелкую рыбу, но всего лучше удить их осенью: [Это говорится про Оренбургскую губернию: там величайшая редкость, если щука возьмет даже летом или осенью на белого червя (сальника); хотя редко, но иногда берет она на раковую шейку; на земляного же и навозного червя — никогда.
Рыбаки понимают, что это очень редкий и счастливый случай.] во-первых, потому, что вода сделается светлее и щуки издалека видят приманку, и во-вторых, потому, что водяные
травы от морозов опадут и щукам сделается не так удобно прятаться и не так ловко ловить
мелкую рыбешку: в это время они голодны и жадны.
Жерлицы ставятся преимущественно в прудах и озерах, в
мелких местах около
трав и камышей.
Для насадки можно употреблять всякую
мелкую рыбу, кроме ершей, окуней и щурят: живую или снулую — для налима это все равно; я даже считаю, что снулая лучше: живая может спрятаться под
траву и забиться под коряги, так что налим ее не увидит.
Неточные совпадения
Утро было славное, свежее; маленькие пестрые тучки стояли барашками на бледно-ясной лазури;
мелкая роса высыпала на листьях и
травах, блистала серебром на паутинках; влажная, темная земля, казалось, еще хранила румяный след зари; со всего неба сыпались песни жаворонков.
Кусты казались
травой, а большие дубы ферм —
мелкими кустами.
Из придорожной
травы, покрытой
мелкой пылью, то и дело взлетали, как ракеты, маленькие птички и быстро исчезали в воздушном пространстве.
Ноги беспрестанно путались и цеплялись в длинной
траве, пресыщенной горячим солнцем; всюду рябило в глазах от резкого металлического сверкания молодых, красноватых листьев на деревцах; всюду пестрели голубые гроздья журавлиного гороху, золотые чашечки куриной слепоты, наполовину лиловые, наполовину желтые цветы Ивана-да-Марьи; кое-где, возле заброшенных дорожек, на которых следы колес обозначались полосами красной
мелкой травки, возвышались кучки дров, потемневших от ветра и дождя, сложенные саженями; слабая тень падала от них косыми четвероугольниками, — другой тени не было нигде.
Порывистый ветер быстро мчался мне навстречу через желтое, высохшее жнивье; торопливо вздымаясь перед ним, стремились мимо, через дорогу, вдоль опушки, маленькие, покоробленные листья; сторона рощи, обращенная стеною в поле, вся дрожала и сверкала
мелким сверканьем, четко, но не ярко; на красноватой
траве, на былинках, на соломинках — всюду блестели и волновались бесчисленные нити осенних паутин.