Сонный Дом

Наталья Щерба, 2021

Новая таинственная история от автора «Часодеев» и «Лунастров» Натальи Щербы. С детства у Фини была странная особенность – она могла заснуть на несколько дней. Никто не понимал, что с ней происходит, а Фини тем временем переносилась в Снореальность, где могла творить любые чудеса. Однажды во сне девочка попала на необычное торжество – день рождения Сонного Дома, и с тех пор жизнь ее переменилась круто и бесповоротно! Не побоится ли Фини пойти против воли могучих Властителей Сонного мира? Сможет ли вырваться из бездонной Глубины? И сумеет ли найти свою истинную магию, чтобы стать настоящим соннэром – мастером создания волшебных снов?

Глава 2

Подарок

В густых зарослях травы вилась узкая тропинка. Темно-зеленые, салатовые, серебристо-пепельные травинки были похожи на соцветия диковинных кристаллов, а хрупкие белоснежные цветы — на фей, прилетевших вздремнуть и насладиться острой лесной свежестью.

Фини шла босиком, ощущая прохладу влажной земли, в своем любимом пестром лоскутном сарафане, где каждый лоскут был частью ее старой одежды — платья, джинсов, футболки со смешным оленем и даже полосатого носка. В сегодняшнем сне ее синие волосы почему-то отросли ниже пояса, а некоторые пряди заплелись в мелкие тугие косички. Впрочем, Фини привыкла, что в снах все немного иначе, чем в реальности.

Высокие кряжистые дубы, кряхтя и постанывая, склонялись перед ней, медленно расступались в стороны, вежливо убирая с тропинки толстые узловатые корни и приподнимая ветви, — словно она была хозяйкой этого леса. Где-то в вышине заливисто пели птицы, и, вторя их радостному щебету, молодые деревья таинственно шептались, невольно соприкасаясь кронами. Иногда на пути Фини попадались огромные фантастические цветы — ярко-розовые и блестяще-синие, их плоские серединки с упругими лепестками, похожие на большие праздничные блюда, источали сладкий, тягучий аромат. Они мерно покачивались на высоких и тонких ножках, поворачивая вслед девочке в пестром лоскутном сарафане равнодушные безглазые лица.

Внезапно из кустов выбежал странный человечек и понесся по тропинке. Фини успела разглядеть два огромных ярко-зеленых глаза на крупной лысой голове. Издалека человечек был похож на гигантскую картофелину, подпрыгивающую на коротких ножках с большими ступнями.

Фини тут же устремилась за ним: во-первых, ей стало любопытно, кто это и куда он торопится, а во-вторых, она почти никогда не встречала в снах людей, даже таких чудных, как этот.

Человечек тоже увидел Фини, испуганно пискнул и припустил еще сильнее, постоянно оглядываясь. Это его и сгубило: он не заметил выступающих корней дерева, и его маленькая ножка застряла прямо между ними.

— Вот ты глупый, — подбегая к нему, укорила Фини. — Погоди, сейчас я освобожу тебя.

Кажется, человечек ей не поверил: он пронзительно заверещал и задергался еще сильнее. Через мгновение Фини увидела причину его страха — большая птица с черными блестящими перьями и мощными когтистыми лапами спикировала прямо на девочку, словно хотела напасть. Но нет — просто приземлилась рядом.

— Уйди с дороги, соннэр, это моя добыча! — прошипела она, повернув к девочке злое женское лицо в обрамлении блестящих черных перьев.

Этот ореол из перьев напомнил Фини какую-то популярную актрису — у той были такая же модная прическа, высокомерное выражение лица и злющий взгляд круглых черных глаз.

Очевидно, приняв молчание Фини за враждебность, птица грозно замахала крыльями и протяжно свистнула — резко и неприятно. Человечек зарыдал и задергался еще сильнее. Не сводя глаз с птицы, Фини присела рядом и ловко высвободила его жесткую, шершавую ступню из-под корня. Почувствовав себя на свободе, человечек сиганул в папоротниковые заросли и даже не поблагодарил.

— Ты выпустила его! — прошипела птица, и лицо ее исказилось яростью.

Она вновь замахала крыльями, но Фини не отступила — в конце концов, это всего лишь сон, и самое страшное, что может случиться, — она проснется.

— Почему ты на него охотишься? — спросила она у птицы. И добавила: — Мне кажется, он не хотел с тобой разговаривать, так что оставь его в покое.

Птица неожиданно послушалась: сложила крылья и уставилась на Фини.

— Если бы не наш давний обет служить соннэрам, даже таким, как ты, — неожиданно проклекотала она, — я давно растерзала бы тебя на куски… На кусочки!!! — И птица разразилась злым, ненормальным хохотом.

— Улетай!!! — велела ей Фини, удивляясь сама себе. — Прочь!

— Еще встретимся, наглая девчонка, — пообещала птица, но взмыла в воздух и, быстро набирая высоту, пропала в небе.

Фини перевела дух. Возможно, только что она избежала серьезной опасности — злая птица ее не тронула. Интересно, что она имела в виду, назвав Фини соннэром? И что хотела от этого маленького бедняги? Иногда сны бывают такими странными…

Тропинка вела дальше, заманчиво поворачивая за огромный дуплистый дуб, и Фини пошла по ней, решив не придавать случившемуся особого значения.

Но вскоре девочке вновь пришлось остановиться — перед глазами что-то засверкало, засеребрилось росинками, распадаясь на узор из тысячи бриллиантовых капель… Да это солнечный луч пробился сквозь кроны деревьев, осветив необычную преграду.

Сотканная из тончайших серебристых нитей, паутина казалась легкой и невесомой, похожей на изящное кружево, — творение искусного ткача-паука. Она свисала с низкой ветки дуба подобно шторе и закрывала проход. Фини подумала, что надо обойти паутину, но тогда пришлось бы лезть напролом через папоротники, а после встречи со злой говорящей птицей не хотелось оказаться в темных зарослях — вдруг и там что-то притаилось?

Фини подошла ближе и увидела, что за серебряной паутиной тропинка выглядела куда более заросшей, словно по ней давно никто не ходил. Возможно, это преграда между двумя снами? Фини охватил азарт. С виду паутина была похожа на легкую занавесь, но стоило тронуть ее пальцем, оказалась холодной, прочной и тяжелой. Она словно застыла, превратившись в лед. Значит, следовало ее растопить.

— Ну что же, приступим, — сказала себе Фини и дотронулась до паутины обеими ладонями.

Она представила, что паутина стала мягкой и струящейся, словно обычная занавеска, и отъехала в сторону. Так и произошло в реальности. Вернее, во сне.

Фини без труда прошла мимо паутины и зашагала по тропинке, с удовлетворением размышляя, что все лучше осваивает сонную магию.

Как все-таки жаль, что об этом никому нельзя рассказать…

Фини едва увидела низкую кирпичную ограду, как наступила босой пяткой на острый камень. Ойкнув, она запрыгала на одной ноге, но тут же позабыла о боли — за оградой открывался потрясающий вид! Среди пышных зеленых кустов и буйно цветущих клумб вились разноцветные дорожки выложенные блестящими округлыми камнями, вдали сверкала солнечными бликами крыша из ярко-синей черепицы и даже была видна часть дома с голубыми стенами и окнами в белых ставнях.

Заинтригованная, Фини медленно пошла вдоль ограды, рассеянно ведя рукой по теплому кирпичу, но внезапно отдернула пальцы, уколовшись о свисающую шипастую плеть куста с мелкими розами — белоснежными, алыми, голубыми, желтыми, фиолетовыми. Девочка сначала удивилась, как это на одном кусте растут бутоны разного цвета, но затем и сама добавила несколько салатовых цветков простыми щелчками пальцев, и плеть стала еще живописнее.

Довольная собой, Фини пошла дальше и наконец-то увидела высокую калитку из тонких кованых прутьев, украшенных завитками. Калитка была приоткрыта. За ее высокой полукруглой аркой, густо-густо оплетенной разноцветными розами, начиналась прямая и широкая дорожка, посыпанная мелким разноцветным гравием.

Интересно, кто здесь живет?

Сердце Фини забилось от восторга, ведь, кроме человечка-картофелины, она никогда еще не встречала во сне людей. Только бы это был друг, а не какая-нибудь злая колдунья, у которой служат свирепые черные птицы с женскими лицами.

Впрочем, сейчас Фини ничто не испугало бы — желание познакомиться с хозяином или хозяйкой дома значительно пересиливало все остальное. И она решительно прошла через арку, попутно ведя рукой по холодному и шероховатому металлу прутьев, — ей надо было убедиться, что это реально и не исчезнет так же быстро, как многое другое в ее снах.

Камешки приятно шуршали под босыми ногами. Фини не спешила: издалека ярко-синяя черепичная крыша дома была похожа на огромный сказочный шатер, но по мере приближения все более вырисовывались большие темные окна с открытыми белыми ставнями и даже часть крыльца и веранды на резных деревянных столбах, живописно оплетенных зелеными лианами с бело-сиреневыми колокольчиками.

Внезапно внимание Фини привлекла круглая беседка в глубине сада — под остроконечным деревянным колпаком, густо увитая блестящими, как после дождя, рубиново-красными и темно-зелеными листьями винограда. Девочка подошла ближе: внутри беседки стояли круглый деревянный стол и два плетеных кресла с подушками. С потолка свисал на веревке восьмигранный фонарь с разноцветными стеклами, а внутри него горела небольшая, порядком оплывшая свеча. Такие же фонари, только поменьше, висели по углам. Место выглядело настолько домашним, уютным, но при этом таинственным, что у Фини даже мелькнула мысль: не побыть ли здесь подольше и, скажем, выпить чаю? Чайник и чашки уже стояли на столешнице, на небольшой белой салфетке, а возле них — плетеная корзиночка с круглыми шоколадными конфетами.

Фини подошла ближе и провела рукой по столу — старое дерево оказалось теплым и шершавым, в зазубринах, сколах и трещинках. Здесь уютно пахло можжевельником и прелой хвоей, а огонек зажженной свечи добродушно подмигивал. Фини вдруг захотелось присесть в кресло на одну из мягких подушек и больше никогда никуда не уходить…

Только она подумала, можно ли заснуть во сне, как что-то проскрипело у нее за спиной. От неожиданности девочка подскочила и резко обернулась.

На дорожке, посыпанной мелким розоватым гравием, стояло кресло-качалка. Плетеное, темно-синее, оно слегка покачивалось, издавая таинственный скрип. Казалось, хозяин только что его покинул — на сиденье и левый подлокотник был наброшен широкий клетчатый плед, на котором стояла голубая чашка и лежала старая книга с потрепанными страницами.

Почему-то Фини стало немного не по себе. Она быстро попятилась и вышла из беседки на другую дорожку — всю в мозаике из черных и белых камешков. Девочка рванула по ней за огромный зеленый куст в форме сердца, а потом, пробежав между рядами цветущих гиацинтов, вдруг очутилась у самого крыльца.

Дом оказался невысоким, в два этажа, но с круглой боковой башней — наверное, в ней располагались две комнаты, одна над другой, а под самим куполом — какое-нибудь чердачное помещение. Слева находилась та самая веранда, увитая бело-сиреневыми цветами. Над парадным входом выступала полукруглая, застекленная донизу терраса, за которой проглядывала оранжерея с высокими, буйно цветущими растениями.

Фини не решилась зайти в приоткрытую входную дверь на первом этаже — а вдруг хозяин не хочет, чтобы его беспокоили? Может, он первый заметит Фини и сам окликнет ее? И она пошла вдоль фасада по узкой дорожке из бревенчатых колец, опоясывающей дом.

Под стенами росли огромные кусты гортензий и пионов, белых и сиреневых. На аккуратных клумбах среди разнообразных трав и мелких цветов покачивались на ветру тонкие палочки с надетыми на них диковинными круглыми украшениями из нитяных сеточек, перьев и бусин, похожими на ловцы снов, — такие висели у тети Лиз в квартире, и она даже рассказывала Фини, что они навевают ей приятные сновидения. Возможно, в этом доме тоже любят хорошие сны? Из-за ветерка украшения тихо звенели, словно крохотные хрустальные колокольчики, и навевали легкую дремоту.

Фини дотронулась пальцем до одной из этих странных штук, и та зазвенела еще мелодичнее. Может, действительно прилечь на минуточку? Прямо на этих теплых дощатых ступеньках, нагретых солнцем… Все здесь дышало спокойствием, умиротворением… Казалось, дом только что покинули, и следы присутствия хозяев еще сохранились.

Фини присела на самый край крыльца и тут заметила старый фонарь с немного ржавым металлическим корпусом и стеклянными стенками, стоящий на нижней ступени. Внутри него горела толстая голубая свеча. А рядом на ступеньке сидел маленький человечек с тонкими ручками и ножками. Он был размером с кота, но выглядел как картофелина с очень грустными глазами. Фини он напомнил человечка, которого пыталась схватить та злющая птица с женским лицом.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась с ним девочка. — Вы хозяин дома?

Но человечек-огромная-картошка смотрел куда-то вдаль и только шевелил тонкими пальцами, сжимая худые шишковатые коленки.

— Извините, что зашла без предупреждения, — продолжила Фини. — Но к вашему дому вела такая чудесная дорожка…

— Он вас не видит и не слышит, — вдруг произнес кто-то сверху, кажется, с веранды. — Это шатун, он пришел из другого сна.

— Шатун? — переспросила Фини, с удивлением разглядывая человечка.

Но тот вдруг превратился в красный воздушный шар и улетел.

— Да, шатун, — подтвердили с веранды. — Он вылетел из своего сна и заблудился. Здесь их много бродит, прилетают со стороны Безмятежной долины. За ними охотятся дримы — хищные птицы Властителей, знаешь о них? Некоторые соннэры крадут энергию шатунов, чтобы потом птицы-ткачи сплели из нее новые сны, новые образы… Послушай, может, подойдешь ближе? А то мне кажется, будто я разговариваю сама с собой.

Фини с готовностью поднялась на веранду. Там в синем плетеном кресле сидела длинная разноцветная шаль квадратиками и вязала саму себя.

— Меня зовут Фини, — сказала девочка, стараясь не выглядеть удивленной. В конце концов, шатуны вообще похожи на огромные бегающие картофелины, а это всего лишь, хм… говорящее вязанье.

— Да неужто? — Шаль прекратила махать спицами. — Фини — твое главное имя?

— Думаю, что да, — честно ответила Фини.

Она твердо решила ничему не удивляться. Тем более что возле нее пролетела стая крохотных зеленых кроликов, машущих своими длинными ушами, словно крыльями. Один из них держал в лапках маленькую дамскую сумочку.

— Мне пока не нравится, коротковато, — заявила Шаль и вновь принялась за вязание. — Вот у меня десять имен, и самое короткое из них — это Шаль-Которая-Сама-Себя-Вяжет. Имя должно наиболее ярко и полно выражать твою личность, согласна?

Фини неопределенно помотала головой. Она вспомнила свое обидное прозвище Финька-синька, которое было длиннее имени, но выражало куда меньше. Хотя, признаться, иногда ей тоже казалось, что имя Фини коротковато.

— Ты любишь сны? — вдруг спросила ее Шаль-Которая-Сама-Себя-Вяжет.

— Конечно, — не задумываясь ответила Фини. — Мне здесь очень нравится.

— То есть ты понимаешь, что находишься во сне? — продолжала допытываться Шаль.

— Всегда, — кивнула девочка. — Я люблю путешествовать во сне. Но это мой первый сон, где я с кем-нибудь разговариваю. Обычно я всегда одна…

— А за что ты любишь сны?

Фини подумала.

— Наверное, за волшебство. Здесь, во сне, можно вообразить что угодно.

— Ну хорошо… А за что ты любишь само волшебство?

Очевидно, ответ был очень интересен Шали, потому что она снова перестала себя вязать.

Фини оглянулась вокруг. С ближайшей яблони медленно, словно перышки, слетали яблоки — на каждом сидела фея, и тихий серебристый смех разносился по саду. По разноцветной дорожке вереницей шагали воробьи с теннисными ракетками наперевес.

Тетя Лиз утверждала, что самые сложные вопросы требуют наиболее простых ответов и еще более простых, но решительных действий. А Фини всегда доверяла тете Лиз.

— Волшебство делает людей счастливыми, — сказала она. — Во всяком случае, мне так кажется.

Почему-то возникла неловкая пауза. Шаль замерла в своем плетеном кресле. У Фини создалось впечатление, будто она внимательно ее изучает, каждым своим квадратиком.

Чтобы не молчать, Фини спросила:

— Простите, пожалуйста, а вы, случайно, не хозяйка дома?

— Скажешь тоже! — фыркнула Шаль и вновь стала накидывать петли на спицы.

Неожиданно пол веранды заскрипел, зашатались половицы, что-то внутри дома грохнуло и покатилось, звеня, — раздался оглушительный чих.

— Дом немного простудился, — сказала Шаль-Которая-Сама-Себя-Вяжет. — Видишь ли, он давно не пил хороший, горячий кофе… А погода в последнее время стоит пасмурная — то дождь, то снег… Правда, сегодня хорошо.

— Мне здесь очень нравится, — согласилась Фини. — И я тоже люблю кофе с молоком. И посыпанный миндальной крошкой. Может, этому Дому понравится? Моя тетя такой готовит, я попрошу научить меня.

Шаль отбросила спицы и расправила сама себя, словно она лежала на плечах невидимого человека.

— Почему бы и нет, — сказала она. — Но не забудь поставить чашку на каминную полку в главном зале. Посмотрим, что из этого выйдет.

— Только у меня сейчас нет миндальной крошки, — вздохнула Фини. — Разве что нафантазировать…

— А ты приходи еще, — сказала Шаль. — И знаешь что? Зови меня просто Шаль. Тогда мы будем на равных, как друзья. — И она снова начала вязать.

Фини кивнула, попрощалась и сошла с крыльца.

Шаль очень ей понравилась, и она с удовольствием еще пришла бы с ней поболтать. Но сейчас, наверное, пора домой… Фини с удивлением поняла, что не хочет уходить из удивительного сада, наполненного ароматом цветов и волшебным смехом фей.

Внезапно ее отвлек шорох в кустах — некто копошился под веткой и, кажется, сдавленно хихикал.

Заинтригованная, девочка пошла на звук, но не успела сделать и несколько шагов, как ей под ноги кинулась, звонко хохоча во весь зубастый рот, маленькая синяя зверушка, стремглав пронеслась по дорожке и, преодолев крыльцо в один прыжок, убежала в дом. Фини успела разглядеть только большие уши с голубыми кисточками.

— Хохотун! — прикрикнула Шаль. — Немедленно прекрати смеяться, распугаешь всех шатунов! Да и я только собиралась вздремнуть.

Смех прекратился. Зато мимо Фини проползла серебряная цепь, а за ней крадучись, на задних лапах, прошла черная кошка в белом бальном платье.

Даже для Фини это было чересчур. Но из любопытства она пошла по той же тропинке. Завернув за поворот, девочка ожидала увидеть ту странную кошку, но наткнулась на сломанную ветку огромного сиреневого куста.

Эта надломленная ветка совершенно не вписывалась в идеальную панораму сада: ее листья поникли и пожелтели, цветки опечаленно сомкнулись, а из ветки на месте слома капал сок, словно сирень плакала.

Фини задумалась. Конечно, можно попробовать зарастить рану сиреневой ветви. Хотя если она не рассчитает силы, то проснется. И кто знает, найдет ли она этот сад снова…

Но сирень все плакала желтым соком. Это было так невыносимо печально, что Фини не выдержала и решительно приложила руки к сломанной части. Вскоре она почувствовала живое тепло в ладонях — сирень радостно отзывалась на целительное прикосновение. Уже через мгновение ветка выпрямилась, листья ее затрепетали, вновь стали зелеными и упругими, а цветки раскрылись, радуясь новой жизни.

Тонкий аромат сирени поплыл над садом, над веткой запорхали бабочки. К удивлению Фини, целых три шатуна появились под сращенной веткой, уселись рядышком и тут же задремали в мягкой, шелковистой траве. Затем пришла морская свинка в черных очках и с книгой под названием «Как стать единорогом». Она строго посмотрела на Фини, устроилась под сиренью подальше от шатунов и, закинув ногу на ногу, раскрыла книгу.

— Какое это все-таки удивительное место, — подумала Фини вслух.

Словно подтверждая ее слова, из-за кустов жимолости вышел олень, его ветвистые рога и копыта блестели на солнце ярким золотом. Он глянул на Фини темно-карими влажными глазами и застыл, словно присматривался к ней повнимательнее. На его ветвистых рогах была натянута тонкая серебряная паутина, над которой порхали бабочки с алыми крылышками. В паутине застряло много листьев и веточек, а еще всякие ключи, пучки трав, осколки кристаллов и даже пузырьки с разными жидкостями, отчего у оленя был очень живописный вид.

Неожиданно олень склонил голову, словно приветствовал Фини. Она в ответ сделала реверанс, как в исторических фильмах. Потом вспомнила, что в кармане сарафана у нее завалялся рогалик с земляничным вареньем, который испекла тетя Лиз. Фини обожала их и всегда старалась носить несколько штучек в кармане, чтобы всегда было чем улучшить себе настроение. Она вытащила рогалик и протянула оленю.

Заметив угощение, тот подошел ближе, ткнулся влажным носом в протянутую ладонь девочки, осторожно взял губами рогалик и проглотил одним махом.

— Правда вкусный? — спросила Фини. — Извините, у меня всего один.

Олень склонил ветвистую голову. Фини заметила, что среди разнообразных сокровищ в его серебристой паутине застрял яркий кленовый лист, очень красивый — огненно-красный. Олень нетерпеливо переступил с ноги на ногу и склонил голову ниже, словно побуждая к некоему действию. Решившись, Фини осторожно протянула руку и вытащила понравившийся ей кленовый лист.

Пока девочка раздумывала, что же все это значит, олень выпрямился, топнул золотым копытцем и, круто развернувшись, скрылся в ближних кустах.

Фини с интересом осмотрела лист — он состоял из пяти красных «перышек» с острыми зазубренными краями, весь в тонких золотистых жилках, словно присыпанный золотой пылью. В центре листа сверкала серебряная буква «Ф», причем нижний конец буквы плавно переходил в иглу.

Машинально опустив кленовый лист в карман сарафана, Фини пошла дальше, надеясь увидеть еще что-нибудь интересное. Она начала привыкать к этому месту и снова подумала, что жаль будет просыпаться. А что, если она больше не найдет тропинку, ведущую в этот чудесный сад, и не увидит Шаль-Которая-Сама-Себя-Вяжет, и шатунов, и зубастого Хохотуна…

Впрочем, как только Фини завернула за высокое дерево, утопавшее в бело-розовом цвете, она оставила все свои грустные мысли.

Девочка вышла на просторную террасу, пол которой был покрыт плиткой — старой, потрескавшейся от времени, во многих местах провалившейся. В щелях между плитками проросла мелкая трава и зеленый мох, — наверное, здесь была самая заброшенная часть сада. Под старой яблоней протекал ручей до самого края обрыва и, судя по звуку, падал куда-то далеко вниз.

Подойдя ближе, Фини убедилась, что обрыв и правда очень высокий, у нее даже голова закружилась. Хорошо, что здесь стоял небольшой деревянный столик и рядом — два стула с дощатыми спинками. Девочка присела на один, да так и застыла.

От великолепия открывшейся панорамы захватывало дух. Где-то вдали острые вершины гор выглядывали из мягких перин облаков, внизу сверкали зеленовато-синей водой огромные озера, по берегу тянулись гирлянды домиков с ярко-оранжевыми черепичными крышами.

— Вот бы приходить сюда почаще! — вдруг вырвалось у Фини.

Никогда еще ей не было так хорошо, как сейчас. Словно она вдруг заглянула в свое сердце и познала его самую сокровенную тайну…

Хотелось остаться здесь навсегда, но Фини понимала, что пора уходить. Она пересилила себя и поднялась со стула — и все равно медлила.

Справа, под отвесной каменной кладкой, на большом плоском камне стояли хрустальные кувшин и чашка. Фини подошла и с удовольствием напилась. Вода оказалась прохладной и очень свежей — на какой-то момент девочка даже забыла, что находится во сне. Она решила, что надо обязательно рассказать родителям, брату с сестрой и, конечно, тете Лиз про этот чудесный дом, — вот бы они все смогли тут жить…

Потом любопытный взгляд Фини приметил ажурную кованую калитку слева от террасы, прямо за камнем с хрустальным кувшином, — за ней виднелась узкая лестница, резко уходящая куда-то вниз, в гущу пышных розовых кустов и олеандров. Интересно, куда она ведет?

Внезапно раздались тихие шаркающие шаги. Фини круто повернулась и чуть не налетела на старушку с огромным букетом разноцветных роз в голубой вазе.

— Ой… здравствуйте!

— Как ты оказалась здесь, девочка? — удивленно спросила старушка.

Фини решила, что это и есть хозяйка дома.

— Я просто пришла, — ответила она. — У вас очень красивый дом и сад, — добавила девочка вежливо. Правда, внутрь дома она не заходила, но не сомневалась, что и там полно чудес, как в саду. — Я впервые здесь, — сочла нужным добавить Фини.

— Это особое место, но тайное, скрытое от посторонних глаз, — ответила ей старушка. — Взять хотя бы Дом. У него такой непростой характер. Мне понадобилось двадцать лет, чтобы заслужить его доверие… А тебя он сразу впустил. Так как же тебя зовут?

— Фини.

Старушка аккуратно поставила вазу с розами на столик, а затем оправила свое длинное платье — льняное, с тонкими полосами аккуратных белых кружев и пояском. Фигура у нее была стройной, как у двадцатилетней девушки, но лицо и шею давно избороздили глубокие морщины. Да и взгляд ярко-синих глаз казался строгим, серьезным и печальным.

Внезапно Фини изумленно уставилась на подол старушкиного платья — из-под него выглянул пушистый полосатый хвост, смахивающий на кошачий.

— Замечательное имя, — приветливо сказала старушка, присаживаясь на стул. — Меня ты можешь звать Госпожой Садовницей или просто Садовницей.

— Хорошо.

— Послушай, Фини… Какое у тебя полное имя? У тебя должно быть сонное имя.

Фини задумалась. Да, ее звали Финиста, так было записано в свидетельстве о рождении. И мама даже проговорилась тете Лиз, что услышала это имя во сне и оно ей очень понравилось. Но после того как младшая дочь стала засыпать на недели, мама предпочла называть ее коротко — Фини.

— Значит, Финиста, — удовлетворенно произнесла Садовница после того, как девочка поделилась с ней этой историей. — Да, это красивое сонное имя… Скажи-ка мне, Финиста, ты ведь уже гуляла по саду? Что тебе больше всего здесь понравилось?

— Олень, — тут же отозвалась Фини. — И еще Хохотун, пожалуй. Он забавный. И шатуны. И Шаль, конечно!

Садовница покивала.

— А ты умеешь заводить друзей, — сказала она. — Раз уже познакомилась с Эдвардом.

— С Эдвардом? — переспросила Фини. — Так зовут оленя?

— Конечно. Вообще-то Эдвард не доверяет людям, потому что они ходят по саду и все ломают. Или подсылают дрим — черных птиц с человеческими лицами, чтобы те ловили шатунов. Ты слышала о дримах?

— Кажется, я даже видела одну по дороге сюда, — кивнула Фини. — Она хотела поймать шатуна. Но меня она не тронула.

Садовница улыбнулась, отчего в уголках ее глаз собрались морщинки. Сейчас она была похожа на добрую бабушку, только во взгляде синих глаз чувствовалась затаенная сила и решимость, словно ей не раз приходилось переживать самые разные невзгоды.

— Вижу, Эдвард даже подарил тебе лист сонного японского клена? — продолжила Садовница, глянув на карман лоскутного сарафана Фини. — Это необычная вещь — твой лунный знак… Всегда носи эту брошку с собой — она подскажет тебе, во сне ты или наяву. Обычно во сне цвет сонного японского клена бывает серо-белый, словно присыпанный серебряной пылью. А в реальности — яркий, такой, как сейчас. Кроме того, эта вещь будет меняться, чувствуя твою нарастающую силу сонной магии… И еще, всегда обращай внимание на острие! — Старушка подняла вверх указательный палец. — Если острие засверкает, значит, происходит что-то важное для тебя. А если почернеет, то тебе грозит опасность.

Фини поежилась. В этом прекрасном месте как-то совсем не хотелось думать об опасности. А еще ее очень удивило, что Садовница видит то, что лежит у нее в кармане. Может, она и Фини видит насквозь?

— Или когда твои друзья в беде, — тем временем продолжила Садовница. — Скажи-ка, Фини, у тебя есть друзья?

Вопрос застал девочку врасплох.

— Ну-у, не совсем, — замялась она.

— Как это «не совсем»? — удивилась Садовница. — Друзья либо есть, либо нет.

— Сейчас я ни с кем не дружу, — призналась Фини. — Из-за того, что все обзываются. Вот у меня есть сестра и брат. Но даже они считают меня чудачкой… из-за снов.

Садовница понимающе усмехнулась.

— Не переживай, Финиста. Все дело в том, что ты еще не встретила таких же чудаков, как ты сама… Скажи, а давно ты ходишь во сне? — вновь задала она вопрос.

Фини проследила за медленно плывущей по воздуху улиткой размером с велосипедное колесо. Кажется, улитка что-то тихо напевала по дороге, а затем вдруг с радостным визгом ухнула в шумящий за краем обрыва водопад.

— Вы ведь тоже это видите, да?

— Что вижу, милая?

— Огромную улитку, фей на яблоках, зеленых кроликов… Здесь, в саду, столько всего необычного!

— Я вижу больше, чем ты думаешь, но меньше того, что видишь ты, — неожиданно произнесла Садовница. — Все зависит от того, с какой стороны смотреть — с моей или твоей.

Фини озадаченно почесала макушку.

— Вы хотите сказать, что люди видят одно и то же по-разному?

— Конечно! Поэтому мир такой интересный. Особенно в снах, когда люди встречаются со своими фантазиями.

— Наверное, вы правы…

— Ты ведь уже пробовала творить? — снова спросила Садовница и с интересом прищурилась, ожидая ответа.

— Да, много раз! — просияла Фини, радуясь возможности поговорить о «сонном волшебстве», но тут же смутилась: — Вообще-то у меня далеко не всегда выходит то, что я хочу. Например, я строю замок, а получается ведро клубники. Или же я лечу на драконе, а он превращается в черепаху, и мы падаем. Хорошо, что я успеваю стать рыбой.

— То есть ты падаешь всегда в воду? — Садовница удовлетворенно покивала.

— Иногда я просто замедляю падение, — охотно объяснила Фини. — У меня вырастают крылья или я опускаюсь на землю на воздушном шаре.

— Ты этому научилась сама? — продолжала спрашивать Садовница. — Скажи мне, Финиста, у тебя есть ментор? Учитель?

— Учителя у меня есть, конечно, — покивала Фини. — По алгебре и геометрии, географии, физике… Только в реальности я ни с кем не говорю о снах. Иначе меня снова будут называть чудач…

— Сотвори что-нибудь, — перебила ее Садовница. — Скажем, налей мне чаю.

Фини хмыкнула — это было проще простого. Ее ладони привычно обвели невидимый шар — так она всегда начинала создавать вещи, — и на столе появился пузатый, красный в белый горошек чайник. Из его узкого носика взвилась струйка пара, сразу же потянуло свежей мятой. Подумав, девочка добавила три чашки и блюдо с рогаликами. Кто знает, может, и Эдвард заглянет?

Садовница выглядела довольной.

— У тебя есть талант, — заметила она. — Но не хватает знаний, надо еще многому обучиться. Посмотри, твой чайник так и норовит поменять форму.

И правда, чайник почему-то вытянулся дугой и стал похож на водопроводный кран. Из него полезли большие капли — каждая принимала форму чашки и улетала куда-то в сторону сада.

— Ты очень странная девочка, — сказала Садовница.

— Вот и моя бабушка Эльвира говорит, что таких странных девочек, как я, больше нет в природе, — пожаловалась Фини. — И мне кажется, что мама с папой с ней согласны… Не говоря уже о моей сестре, брате и его друзьях.

Садовница неожиданно тепло улыбнулась. В уголках ее ярко-синих глаз снова собрались сеточки морщинок.

— Запомни, Фини, твоя семья — это твоя опора, ты должна им доверять в любом случае. Что бы они ни говорили, они всегда будут на твоей стороне. Родители могут казаться тебе слишком строгими или равнодушными и могут не понимать твоих увлечений, но они всегда будут рядом, чтобы оберегать и защищать, потому что любят тебя. Как и твоя бабушка, сестра и брат. Вот почему ты должна научиться контролировать свой сон и больше не пугать их.

Фини удивленно вскинула глаза. Разве она пугает?

— И запомни: подарок Эдварда дан тебе не просто так. — Старушка указала на карман сарафана. — С помощью листа клена ты всегда будешь знать, во сне ты или наяву. Поняла?

Фини заинтригованно кивнула. Она всегда хотела научиться входить в сон и выходить из него по своему усмотрению. Неужели теперь получится?

Внезапно ее взгляд упал на маленькую калитку, полускрытую листвой и цветами жимолости.

— А что там? — указала Фини. — Куда ведет эта калитка?

Старушка улыбнулась, даже не повернув головы.

— Запомни, Фини: в этом саду есть много дорожек и много лабиринтов, которые могут завести тебя в самые разные места. Некоторые из них очень опасны… вот как эта дорога, о которой ты спрашиваешь. Пообещай мне… — Ее синие глаза приблизились, и в них вдруг прорезались черные вертикальные зрачки, как у кошки, немного напугав Фини. — Пообещай мне, — повторила Садовница, — что не пойдешь за озерную калитку без надобности. Лестница за ней ведет в очень, очень опасные места. А здесь, в саду, ты всегда будешь под защитой.

Честно говоря, предупреждение Садовницы еще больше заинтриговало Фини, но она решила, что послушается, ведь такая серьезная дама не будет говорить попусту.

— Ну а сейчас, — как ни в чем не бывало продолжила Садовница, отстраняясь, — тебе пора возвращаться. Родные наверняка заждались тебя. До встречи, маленькая Финиста!