Неточные совпадения
Когда я лег
спать в мою
кроватку, когда задернули занавески моего полога, когда все затихло вокруг, воображение представило мне поразительную картину; мертвую императрицу, огромного роста, лежащую под черным балдахином,
в черной церкви (я наслушался толков об этом), и подле нее, на коленях, нового императора, тоже какого-то великана, который плакал, а за ним громко рыдал весь народ, собравшийся такою толпою, что край ее мог достать от Уфы до Зубовки, то есть за десять верст.
Гроза началась вечером, часу
в десятом; мы ложились
спать; прямо перед нашими окнами был закат летнего солнца, и светлая заря, еще не закрытая черною приближающеюся тучею, из которой гремел по временам глухой гром, озаряла розовым светом нашу обширную спальню, то есть столовую; я стоял возле моей
кроватки и молился богу.
Проводя почти все свое время неразлучно с матерью, потому что я и писал и читал
в ее отдельной горнице, где обыкновенно и
спал, — там стояла моя
кроватка и там был мой дом, — я менее играл с сестрицей, реже виделся с ней.
Неточные совпадения
Мать нагнулась
в первую
кроватку,
в которой, раскрыв ротик, тихо
спала двухлетняя девочка с длинными вьющимися, растрепавшимися по подушке волосами.
Вернувшись
в палату, где стояло восемь детских
кроваток, Маслова стала по приказанию сестры перестилать постель и, слишком далеко перегнувшись с простыней, поскользнулась и чуть не
упала. Выздоравливающий, обвязанный по шее, смотревший на нее мальчик засмеялся, и Маслова не могла уже больше удерживаться и, присев на кровать, закатилась громким и таким заразительным смехом, что несколько детей тоже расхохотались, а сестра сердито крикнула на нее:
Старик покосился
в угол, где стояла маленькая детская
кроватка; его точно что кольнуло, и Надежда Васильевна заметила, как он отвернулся, стараясь смотреть
в другую сторону. Маленькая Маня
спала детским крепким сном, не подозревая, какую душевную муку подняло
в душе старика ее невинное присутствие
в этой комнате.
После обеда сидит еще с четверть часа с миленьким, «до свиданья» и расходятся по своим комнатам, и Вера Павловна опять на свою
кроватку, и читает, и нежится; частенько даже
спит, даже очень часто, даже чуть ли не наполовину дней
спит час — полтора, — это слабость, и чуть ли даже не слабость дурного тона, но Вера Павловна
спит после обеда, когда заснется, и даже любит, чтобы заснулось, и не чувствует ни стыда, ни раскаяния
в этой слабости дурного тона.
Анфиса Егоровна сложила Нюрочкины пальчики
в двуперстие и заставила молиться вместе с собой, отбивая поклоны по лестовке, которую называла «Христовою лесенкой». Потом она сама уложила Нюрочку, посидела у ней на
кроватке, перекрестила на ночь несколько раз и велела
спать. Нюрочке вдруг сделалось как-то особенно тепло, и она подумала о своей матери, которую помнила как во сне.