Неточные совпадения
Когда мы
с сестрицей вошли туда,
бабушка, все тетушки и двоюродные наши сестры, повязанные черными платками, а иные и в черных платках на шее,
сидели молча друг возле друга; оба дяди также были там; общий вид этой картины произвел на меня тяжелое впечатление.
Мать
с бабушкой сидели на крыльце, и мы поехали в совершенной тишине; все молчали, но только съехали со двора, как на всех экипажах начался веселый говор, превратившийся потом в громкую болтовню и хохот; когда же отъехали от дому
с версту, девушки и женщины запели песни, и сама тетушка им подтягивала.
Сад
с яблоками, которых мне и есть не давали, меня не привлекал; ни уженья, ни ястребов, ни голубей, ни свободы везде ходить, везде гулять и все говорить, что захочется; вдобавок ко всему, я очень знал, что мать не будет заниматься и разговаривать со мною так, как в Багрове, потому что ей будет некогда, потому что она или будет
сидеть в гостиной, на балконе, или будет гулять в саду
с бабушкой и гостями, или к ней станут приходить гости; слово «гости» начинало делаться мне противным…
«Да, знаю я эту жертву, — думал он злобно и подозрительно, — в доме, без меня и без Марфеньки, заметнее будут твои скачки с обрыва, дикая коза! Надо
сидеть с бабушкой долее, обедать не в своей комнате, а со всеми — понимаю! Не будет же этого! Не дам тебе торжествовать — довольно! Сброшу с плеч эту глупую страсть, и никогда ты не узнаешь своего торжества!»
Неточные совпадения
Коробочка, рисунок и стихи были положены рядом
с двумя батистовыми платками и табакеркой
с портретом maman на выдвижной столик вольтеровского кресла, в котором всегда
сиживала бабушка.
Клим
сидел с другого бока ее, слышал этот шепот и видел, что смерть
бабушки никого не огорчила, а для него даже оказалась полезной: мать отдала ему уютную бабушкину комнату
с окном в сад и молочно-белой кафельной печкой в углу.
— Нет, двое детей со мной, от покойного мужа: мальчик по восьмому году да девочка по шестому, — довольно словоохотливо начала хозяйка, и лицо у ней стало поживее, — еще
бабушка наша, больная, еле ходит, и то в церковь только; прежде на рынок ходила
с Акулиной, а теперь
с Николы перестала: ноги стали отекать. И в церкви-то все больше
сидит на ступеньке. Вот и только. Иной раз золовка приходит погостить да Михей Андреич.
— Скажи, Марфенька, — начал он однажды,
сидя с нею в сумерки на дерновом диване, под акациями, — не скучно тебе здесь? Не надоели тебе:
бабушка, Тит Никоныч, сад, цветы, песенки, книжки
с веселым окончанием!..
— И я добра вам хочу. Вот находят на вас такие минуты, что вы скучаете, ропщете; иногда я подкарауливал и слезы. «Век свой одна, не
с кем слова перемолвить, — жалуетесь вы, — внучки разбегутся, маюсь, маюсь весь свой век — хоть бы Бог прибрал меня! Выйдут девочки замуж, останусь как перст» и так далее. А тут бы подле вас
сидел почтенный человек, целовал бы у вас руки, вместо вас ходил бы по полям, под руку водил бы в сад, в пикет
с вами играл бы… Право,
бабушка, что бы вам…