Неточные совпадения
Сестрицу я любил сначала больше всех игрушек, больше матери, и
любовь эта выражалась беспрестанным желаньем ее видеть и чувством жалости: мне все казалось, что ей холодно, что она голодна и что ей хочется кушать; я беспрестанно хотел одеть ее своим платьицем и кормить своим кушаньем; разумеется, мне этого не позволяли, и я
плакал.
Стоя на стуле и смотря в окошко, я
плакал от глубины души, исполненной искренного чувства
любви и умиления к моему дедушке, так горячо любимому всеми.
«За что покинули вы нас, прирожденных крестьян ваших!» Мать моя, не любившая шумных встреч и громких выражений
любви в подвластных людях, была побеждена искренностью чувств наших добрых крестьян — и
заплакала; отец заливался слезами, а я принялся реветь.
Подстрекая друг друга, мы с матерью предались пламенным излияниям взаимного раскаяния и восторженной
любви; между нами исчезло расстояние лет и отношений, мы оба исступленно
плакали и громко рыдали.
«Пусть-де околеет, туда и дорога ему…» И прогневалась на сестер старшиих дорогая гостья, меньшая сестра, и сказала им таковы слова: «Если я моему господину доброму и ласковому за все его милости и
любовь горячую, несказанную
заплачу его смертью лютою, то не буду я стоить того, чтобы мне на белом свете жить, и стоит меня тогда отдать диким зверям на растерзание».
Неточные совпадения
Где же тот, кто бы на родном языке русской души нашей умел бы нам сказать это всемогущее слово: вперед? кто, зная все силы, и свойства, и всю глубину нашей природы, одним чародейным мановеньем мог бы устремить на высокую жизнь русского человека? Какими словами, какой
любовью заплатил бы ему благодарный русский человек. Но веки проходят за веками; полмиллиона сидней, увальней и байбаков дремлют непробудно, и редко рождается на Руси муж, умеющий произносить его, это всемогущее слово.
«И полно, Таня! В эти лета // Мы не слыхали про
любовь; // А то бы согнала со света // Меня покойница свекровь». — // «Да как же ты венчалась, няня?» — // «Так, видно, Бог велел. Мой Ваня // Моложе был меня, мой свет, // А было мне тринадцать лет. // Недели две ходила сваха // К моей родне, и наконец // Благословил меня отец. // Я горько
плакала со страха, // Мне с
плачем косу расплели // Да с пеньем в церковь повели.
Через неделю бабушка могла
плакать, и ей стало лучше. Первою мыслию ее, когда она пришла в себя, были мы, и
любовь ее к нам увеличилась. Мы не отходили от ее кресла; она тихо
плакала, говорила про maman и нежно ласкала нас.
Я не мог надеяться на взаимность, да и не думал о ней: душа моя и без того была преисполнена счастием. Я не понимал, что за чувство
любви, наполнявшее мою душу отрадой, можно было бы требовать еще большего счастия и желать чего-нибудь, кроме того, чтобы чувство это никогда не прекращалось. Мне и так было хорошо. Сердце билось, как голубь, кровь беспрестанно приливала к нему, и хотелось
плакать.
Паратов. Что делать, Лариса Дмитриевна! В
любви равенства нет, это уж не мной заведено. В
любви приходится иногда и
плакать.