Неточные совпадения
В заключение
письма она писала, что «хочет узнать в лицо Софью Николавну, с которою давно бы пора ее познакомить; да
и наследников своих она желает видеть».
Письмо это отец несколько раз читал матери
и доказывал, что тут
и рассуждать нечего, если не хотим прогневать тетушку
и лишиться всего.
Написали
письмо к Прасковье Ивановне
и не один раз его перечитывали; заставляли
и меня написать по линейкам, что «я очень люблю бабушку
и желаю ее видеть».
Бедный мой Иван не верит, что государыня скончалась; как он воображает, что влюблен в нее, любим ею
и что он оклеветан, то хочет писать
письмо к покойной императрице на французском языке».
Мать
и не спорила; но отец мой тихо, но в то же время настоятельно докладывал своей тетушке, что долее оставаться нельзя, что уже три почты нет
писем из Багрова от сестрицы Татьяны Степановны, что матушка слаба здоровьем, хозяйством заниматься не может, что она после покойника батюшки стала совсем другая
и очень скучает.
Она благодарила отца
и особенно мать, целовала у ней руки
и сказала, что «не ждала нас, зная по
письмам, как Прасковья Ивановна полюбила Софью Николавну
и как будет уговаривать остаться,
и зная, что Прасковье Ивановне нельзя не уважить».
Но до чтения ли, до
письма ли было тут, когда душистые черемухи зацветают, когда пучок на березах лопается, когда черные кусты смородины опушаются беловатым пухом распускающихся сморщенных листочков, когда все скаты гор покрываются подснежными тюльпанами, называемыми сон, лилового, голубого, желтоватого
и белого цвета, когда полезут везде из земли свернутые в трубочки травы
и завернутые в них головки цветов; когда жаворонки с утра до вечера висят в воздухе над самым двором, рассыпаясь в своих журчащих, однообразных, замирающих в небе песнях, которые хватали меня за сердце, которых я заслушивался до слез; когда божьи коровки
и все букашки выползают на божий свет, крапивные
и желтые бабочки замелькают, шмели
и пчелы зажужжат; когда в воде движенье, на земле шум, в воздухе трепет, когда
и луч солнца дрожит, пробиваясь сквозь влажную атмосферу, полную жизненных начал…
Вдруг получил он
письмо от Михайлушки, известного поверенного
и любимца Прасковьи Ивановны, который писал, что по тяжебному делу с Богдановыми отцу моему надобно приехать немедленно в Симбирск
и что Прасковья Ивановна приказывает ему поскорее собраться
и Софью Николавну просит поторопиться.
Отец мой побледнел, руки у него затряслись; он с трудом распечатал конверт, прочел первые строки, зарыдал, опустил
письмо на колени
и сказал: «Матушка отчаянно больна».
Не дочитывая
письма, отец обратился к Прасковье Ивановне
и твердым голосом сказал: «Как вам угодно, тетушка, а мы сегодня же едем; если вы не пустите Софью Николавну, то я поеду один, на перекладных, в телеге».
И тогда показалось мне, что
письмо написано удивительно хорошо; но тогда я не мог понять
и оценить его достоинств.
После я имел это
письмо в своих руках —
и был поражен изумительным тактом
и даже искусством, с каким оно было написано: в нем заключалось совершенно верное описание кончины бабушки
и сокрушения моего отца, но в то же время все было рассказано с такою нежною пощадой
и мягкостью, что оно могло скорее успокоить, чем растравить горесть Прасковьи Ивановны, которую известие о смерти бабушки до нашего приезда должно было сильно поразить.
Я говорю длинное относительно тех
писем, которые диктовались ею или были писаны от ее имени
и состояли обыкновенно из нескольких строчек.
Согласно таким отзывам было написано
письмо к Прасковье Ивановне
и отправлено на первой почте.
Вдруг, вовсе неожиданно, привезли нам с почты
письмо от бабушки Прасковьи Ивановны,
и, к общему удивлению, вдвое длиннее первого!
Письмо состояло из таких нежных просьб
и в то же время из таких положительных приказаний, что все хотя ни слова не сказали, но почувствовали невозможность им противиться.
По прочтении обоих
писем несколько времени все молчали
и, казалось, все были недовольны.
На другой же день после получения
письма от Прасковьи Ивановны, вероятно переговорив обо всем наедине, отец
и мать объявили решительное намерение ехать в Чурасово немедленно, как только ляжет зимний путь.
И вспало ей на мысли написать
письмо к своему родителю
и дать ему о себе весточку.
Пишет она
письмо к своему батюшке родимому
и сестрицам своим любезныим: «Не плачьте обо мне, не горюйте, я живу во дворце у зверя лесного, чуда морского, как королевишна; самого его не вижу
и не слышу, а пишет он ко мне на стене беломраморной словесами огненными,
и знает он все, что у меня на мысли,
и тое ж минутою все исполняет,
и не хочет он называться господином моим, а меня называет госпожою своей».
Не успела она
письмо написать
и печатью припечатать, как пропало
письмо из рук
и из глаз ее, словно его тут
и не было.
Неточные совпадения
Почтмейстер. Да из собственного его
письма. Приносят ко мне на почту
письмо. Взглянул на адрес — вижу: «в Почтамтскую улицу». Я так
и обомлел. «Ну, — думаю себе, — верно, нашел беспорядки по почтовой части
и уведомляет начальство». Взял да
и распечатал.
Аммос Федорович. Вот тебе на! (Вслух).Господа, я думаю, что
письмо длинно. Да
и черт ли в нем: дрянь этакую читать.
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси только наперед это
письмо; пожалуй, вместе
и подорожную возьми. Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие были! Ямщикам скажи, что я буду давать по целковому; чтобы так, как фельдъегеря, катили
и песни бы пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Те же
и почтмейстер, впопыхах, с распечатанным
письмом в руке.
Бобчинский. Возле будки, где продаются пироги. Да, встретившись с Петром Ивановичем,
и говорю ему: «Слышали ли вы о новости-та, которую получил Антон Антонович из достоверного
письма?» А Петр Иванович уж услыхали об этом от ключницы вашей Авдотьи, которая, не знаю, за чем-то была послана к Филиппу Антоновичу Почечуеву.