Наконец выбрали и накидали целые груды мокрой сети, то есть стен или крыльев невода, показалась мотня, из длинной и узкой сделавшаяся широкою и круглою от множества попавшейся рыбы; наконец стало так трудно тащить по мели, что принуждены
были остановиться, из опасения, чтоб не лопнула мотня; подняв высоко верхние подборы, чтоб рыба не могла выпрыгивать, несколько человек с ведрами и ушатами бросились в воду и, хватая рыбу, битком набившуюся в мотню, как в мешок, накладывали ее в свою посуду, выбегали на берег, вытряхивали на землю добычу и снова бросались за нею; облегчив таким образом тягость груза, все дружно схватились за нижние и верхние подборы и с громким криком выволокли мотню на берег.
Неточные совпадения
День
был очень жаркий, и мы, отъехав верст пятнадцать,
остановились покормить лошадей собственно для того, чтоб мать моя не слишком утомилась от перевоза через реку и переезда.
Ночевать мы должны
были в татарской деревне, но вечер
был так хорош, что матери моей захотелось
остановиться в поле; итак, у самой околицы своротили мы немного в сторону и расположились на крутом берегу маленькой речки.
Толпа крестьян проводила нас до крыльца господского флигеля и потом разошлась, а мужик с страшными глазами взбежал на крыльцо, отпер двери и пригласил нас войти, приговаривая: «Милости просим, батюшка Алексей Степаныч и матушка Софья Николавна!» Мы вошли во флигель; там
было как будто все приготовлено для нашего приезда, но после я узнал, что тут всегда
останавливался наезжавший иногда главный управитель и поверенный бабушки Куролесовой, которого отец с матерью называли Михайлушкой, а все прочие с благоговением величали Михайлом Максимовичем, и вот причина, почему флигель всегда
был прибран.
Василий Терентьев, который видел, что мы
остановились, и побрел
было к нам, услыхав такие речи, сам
остановился, трясясь всем телом и кланяясь беспрестанно.
Когда мы проезжали между хлебов по широким межам, заросшим вишенником с красноватыми ягодами и бобовником с зеленоватыми бобами, то я упросил отца
остановиться и своими руками нарвал целую горсть диких вишен, мелких и жестких, как крупный горох; отец не позволил мне их отведать, говоря, что они кислы, потому что не
поспели; бобов же дикого персика, называемого крестьянами бобовником, я нащипал себе целый карман; я хотел и ягоды положить в другой карман и отвезти маменьке, но отец сказал, что «мать на такую дрянь и смотреть не станет, что ягоды в кармане раздавятся и перепачкают мое платье и что их надо кинуть».
Останавливаться везде
было невозможно, недостало бы времени.
Мы
остановились возле околицы, чтоб послать в Кармалу для закупки овса и съестных припасов, которые люди наши должны
были привезти нам на ночевку, назначенную на берегу реки Ик.
Там негде
было кормить в поле, но как мать моя не любила
останавливаться в деревнях, то мы расположились между последним двором и околицей.
Погода стояла мокрая или холодная,
останавливаться в поле
было невозможно, а потому кормежки и ночевки в чувашских, мордовских и татарских деревнях очень нам наскучили; у татар еще
было лучше, потому что у них избы
были белые, то
есть с трубами, а в курных избах чуваш и мордвы кормежки
были нестерпимы: мы так рано выезжали с ночевок, что
останавливались кормить лошадей именно в то время, когда еще топились печи; надо
было лежать на лавках, чтоб не задохнуться от дыму, несмотря на растворенную дверь.
Вечером опять повторилось то же событие, то
есть мы
остановились переменять лошадей, вышли, только уж не в чистую татарскую, а в гадкую мордовскую избу.
Поутру, когда мы опять
остановились пить чай, я узнал, что мои страхи
были не совсем неосновательны: у нас точно замерз
было чувашенин, ехавший форейтором в нашем возке.
Дыханье
останавливалось, холодный пот выступал на лице, я не мог улежать на своем месте, вскочил и сел поперек своей постельки, даже стал
было будить сестрицу, и если не закричал, то, вероятно, от того, что у меня не
было голоса…
Я не стану описывать нашей дороги: она
была точно так же скучна и противна своими кормежками и ночевками, как и прежние; скажу только, что мы
останавливались на целый день в большой деревне Вишенки, принадлежащей той же Прасковье Ивановне Куролесовой.
Все берега полоев
были усыпаны всякого рода дичью; множество уток плавало по воде между верхушками затопленных кустов, а между тем беспрестанно проносились большие и малые стаи разной прилетной птицы: одни летели высоко, не
останавливаясь, а другие низко, часто опускаясь на землю; одни стаи садились, другие поднимались, третьи перелетывали с места на место: крик, писк, свист наполнял воздух.
Подойдя близко к канаве, они
остановились, что-то говорили, махали руками, и видно
было, что Василий указывал в другую сторону.
Пройдя длинный ряд, вдруг косцы
остановились и принялись чем-то точить свои косы, весело перебрасываясь между собою шутливыми речами, как можно
было догадываться по громкому смеху: расслышать слов
было еще невозможно.
Она вышла на маленькую полянку,
остановилась и сказала: «Здесь непременно должны
быть грузди, так и пахнет груздями, — и вдруг закричала: — Ах, я наступила на них!» Мы с отцом хотели подойти к ней, но она не допустила нас близко, говоря, что это ее грузди, что она нашла их и что пусть мы ищем другой слой.
Флигель, в котором мы
остановились,
был точно так же прибран к приезду управляющего, как и прошлого года. Точно так же рыцарь грозно смотрел из-под забрала своего шлема с картины, висевшей в той комнате, где мы спали. На другой картине так же лежали синие виноградные кисти в корзине, разрезанный красный арбуз с черными семечками на блюде и наливные яблоки на тарелке. Но я заметил перемену в себе: картины, которые мне так понравились в первый наш приезд, показались мне не так хороши.
Когда мы взошли на первый взлобок горы, карета догнала нас; чтобы
остановиться как-нибудь на косогоре и дать вздохнуть лошадям, надобно
было подтормозить оба колеса и подложить под них камни или поленья, которыми мы запаслись: без того карета стала бы катиться назад.
Таким образом,
останавливаясь несколько раз на каждом удобном месте, поднялись мы благополучно на эту исполинскую гору [Впоследствии этот въезд понемногу срывали, и он год от году становился положе и легче; но только недавно устроили его окончательно, то
есть сделали вполне удобным, спокойным и безопасным.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Что тут пишет он мне в записке? (Читает.)«Спешу тебя уведомить, душенька, что состояние мое
было весьма печальное, но, уповая на милосердие божие, за два соленые огурца особенно и полпорции икры рубль двадцать пять копеек…» (
Останавливается.)Я ничего не понимаю: к чему же тут соленые огурцы и икра?
Коробкин (продолжает).«Судья Ляпкин-Тяпкин в сильнейшей степени моветон…» (
Останавливается).Должно
быть, французское слово.
Мы идем, идем — //
Остановимся, // На леса, луга // Полюбуемся. // Полюбуемся // Да послушаем, // Как шумят-бегут // Воды вешние, // Как поет-звенит // Жавороночек! // Мы стоим, глядим… // Очи встретятся — // Усмехнемся мы, // Усмехнется нам // Лиодорушка.
Стародум(с важным чистосердечием). Ты теперь в тех летах, в которых душа наслаждаться хочет всем бытием своим, разум хочет знать, а сердце чувствовать. Ты входишь теперь в свет, где первый шаг решит часто судьбу целой жизни, где всего чаще первая встреча бывает: умы, развращенные в своих понятиях, сердца, развращенные в своих чувствиях. О мой друг! Умей различить, умей
остановиться с теми, которых дружба к тебе
была б надежною порукою за твой разум и сердце.
Таким образом оказывалось, что Бородавкин
поспел как раз кстати, чтобы спасти погибавшую цивилизацию. Страсть строить на"песце"
была доведена в нем почти до исступления. Дни и ночи он все выдумывал, что бы такое выстроить, чтобы оно вдруг, по выстройке, грохнулось и наполнило вселенную пылью и мусором. И так думал и этак, но настоящим манером додуматься все-таки не мог. Наконец, за недостатком оригинальных мыслей,
остановился на том, что буквально пошел по стопам своего знаменитого предшественника.