Неточные совпадения
Здоровье моей
матери видимо укреплялось, и я заметил, что
к нам стало ездить гораздо больше
гостей, чем прежде; впрочем, это могло мне показаться: прошлого года я был еще мал, не совсем поправился
в здоровье и менее обращал внимания на все происходившее у нас
в доме.
Наконец
гости уехали, взяв обещание с отца и
матери, что мы через несколько дней приедем
к Ивану Николаичу Булгакову
в его деревню Алмантаево, верстах
в двадцати от Сергеевки, где
гостил Мансуров с женою и детьми. Я был рад, что уехали
гости, и понятно, что очень не радовался намерению ехать
в Алмантаево; а сестрица моя, напротив, очень обрадовалась, что увидит маленьких своих городских подруг и знакомых: с девочками Мансуровыми она была дружна, а с Булгаковыми только знакома.
В гостиной и диванной появились
гости, и Прасковья Ивановна вышла
к ним вместе с отцом моим и
матерью.
После нашего позднего обеда
мать ушла
к гостям, а мы с сестрицей принялись устраивать мое маленькое хозяйство, состоявшее
в размещении книжек, бумаги, чернильницы, линейки и проч.
Мать,
в свою очередь, пересказывала моему отцу речи Александры Ивановны, состоявшие
в том, что Прасковью Ивановну за богатство все уважают, что даже всякий новый губернатор приезжает с ней знакомиться; что сама Прасковья Ивановна никого не уважает и не любит; что она своими
гостями или забавляется, или ругает их
в глаза; что она для своего покоя и удовольствия не входит ни
в какие хозяйственные дела, ни
в свои, ни
в крестьянские, а все предоставила своему поверенному Михайлушке, который от крестьян пользуется и наживает большие деньги, а дворню и лакейство до того избаловал, что вот как они и с нами, будущими наследниками, поступили; что Прасковья Ивановна большая странница, терпеть не может попов и монахов, и нищим никому копеечки не подаст; молится богу по капризу, когда ей захочется, — а не захочется, то и середи обедни из церкви уйдет; что священника и причет содержит она очень богато, а никого из них
к себе
в дом не пускает, кроме попа с крестом, и то
в самые большие праздники; что первое ее удовольствие летом — сад, за которым она ходит, как садовник, а зимою любит она петь песни, слушать, как их поют, читать книжки или играть
в карты; что Прасковья Ивановна ее, сироту, не любит, никогда не ласкает и денег не дает ни копейки, хотя позволяет выписывать из города или покупать у разносчиков все, что Александре Ивановне вздумается; что сколько ни просили ее посторонние почтенные люди, чтоб она своей внучке-сиротке что-нибудь при жизни назначила, для того чтоб она могла жениха найти, Прасковья Ивановна и слышать не хотела и отвечала, что Багровы родную племянницу не бросят без куска хлеба и что лучше век оставаться
в девках, чем навязать себе на шею мужа, который из денег женился бы на ней, на рябой кукушке, да после и вымещал бы ей за то.
Эта Масленица памятна для меня тем, что
к нам приезжали
в гости соседи, никогда у нас не бывавшие: Палагея Ардалионовна Рожнова с сыном Митенькой; она сама была претолстая и не очень старая женщина, сын же ее — урод по своей толщине, а потому особенно было смешно, что
мать называла его Митенькой.
Сад с яблоками, которых мне и есть не давали, меня не привлекал; ни уженья, ни ястребов, ни голубей, ни свободы везде ходить, везде гулять и все говорить, что захочется; вдобавок ко всему, я очень знал, что
мать не будет заниматься и разговаривать со мною так, как
в Багрове, потому что ей будет некогда, потому что она или будет сидеть
в гостиной, на балконе, или будет гулять
в саду с бабушкой и
гостями, или
к ней станут приходить
гости; слово «
гости» начинало делаться мне противным…
Мелькнула было надежда, что нас с сестрицей не возьмут, но
мать сказала, что боится близости глубокой реки, боится, чтоб я не подбежал
к берегу и не упал
в воду, а как сестрица моя
к реке не подойдет, то приказала ей остаться, а мне переодеться
в лучшее платье и отправляться
в гости.
Прасковья Ивановна взяла за руки моего отца и
мать и повела их
в залу, где ожидало нас множество
гостей, съехавшихся
к празднику.
Неточные совпадения
— Ну да, конечно, это все
в натуре вещей, — промолвил Василий Иваныч, — только лучше уж
в комнату пойдем. С Евгением вот
гость приехал. Извините, — прибавил он, обращаясь
к Аркадию, и шаркнул слегка ногой, — вы понимаете, женская слабость; ну, и сердце
матери…
Уделив этому событию четверть часа,
мать, очевидно, нашла, что ее огорчение выражено достаточно убедительно, и пригласила
гостей в сад,
к чаю.
Через неделю после радостного события все
в доме пришло
в прежний порядок.
Мать Викентьева уехала
к себе, Викентьев сделался ежедневным
гостем и почти членом семьи. И он, и Марфенька не скакали уже. Оба были сдержаннее, и только иногда живо спорили, или пели, или читали вдвоем.
Всякое неприятное чувство
к незнакомому мальчишке
в нас мгновенно испарилось, сменившись острой жалостью. Мы рассказали об этом происшествии
матери и отцу, думая, что и на этот раз опять последует вмешательство, как и
в деле Мамерта. Но отец объяснил нам, что мальчик — казачок принадлежит незнакомым людям, приехавшим
погостить к нашим соседям, и что тут ничего сделать невозможно…
Мать смотрела на сына с печалью
в глазах. Глаза Эвелины выражали сочувствие и беспокойство. Один Максим будто не замечал, какое действие производит шумное общество на слепого, и радушно приглашал
гостей наведываться почаще
в усадьбу, обещая молодым людям обильный этнографический материал
к следующему приезду.