Неточные совпадения
Я не умел поберечь сна бедной моей
матери, тронул ее рукой и сказал: «Ах, какое солнышко! как хорошо пахнет!»
Мать вскочила, в испуге сначала, и потом обрадовалась, вслушавшись в мой крепкий голос и
взглянув на мое посвежевшее лицо.
Я не говорил ни слова, но когда
мать взглянула на меня, то прочла все
на моем лице.
Волков стоял за дверью, тоже почти плакал и не смел войти, чтоб не раздражить больного; отец очень грустно смотрел
на меня, а
мать — довольно было
взглянуть на ее лицо, чтоб понять, какую ночь она провела!
В самое это время проснулась
мать и ахнула,
взглянув на мое лицо: перевязка давно свалилась, и синяя, даже черная шишка над моим глазом испугала мою
мать.
Хотя
на следующий день, девятый после кончины бабушки, все собирались ехать туда, чтоб слушать заупокойную обедню и отслужить панихиду, но отец мой так нетерпеливо желал
взглянуть на могилу
матери и поплакать над ней, что не захотел дожидаться целые сутки.
Только изредка, продолжая свое дело, ребенок, приподнимая свои длинные загнутые ресницы,
взглядывал на мать в полусвете казавшимися черными, влажными глазами.
Клим искоса
взглянул на мать, сидевшую у окна; хотелось спросить: почему не подают завтрак? Но мать смотрела в окно. Тогда, опасаясь сконфузиться, он сообщил дяде, что во флигеле живет писатель, который может рассказать о толстовцах и обо всем лучше, чем он, он же так занят науками, что…
Неточные совпадения
Мать взглянула на нее. Девочка разрыдалась, зарылась лицом в коленях
матери, и Долли положила ей
на голову свою худую, нежную руку.
Вошел Сережа, предшествуемый гувернанткой. Если б Алексей Александрович позволил себе наблюдать, он заметил бы робкий, растерянный взгляд, с каким Сережа
взглянул на отца, а потом
на мать. Но он ничего не хотел видеть и не видал.
Уже начинал было он полнеть и приходить в те круглые и приличные формы, в каких читатель застал его при заключении с ним знакомства, и уже не раз, поглядывая в зеркало, подумывал он о многом приятном: о бабенке, о детской, и улыбка следовала за такими мыслями; но теперь, когда он
взглянул на себя как-то ненароком в зеркало, не мог не вскрикнуть: «
Мать ты моя пресвятая! какой же я стал гадкий!» И после долго не хотел смотреться.
Я трепетал давеча, что
мать спросит
взглянуть на них, когда про Дунечкины часы заговорили.
Шагая взад и вперед по тесной моей комнате, я остановился перед ним и сказал,
взглянув на него грозно: «Видно, тебе не довольно, что я, благодаря тебя, ранен и целый месяц был
на краю гроба: ты и
мать мою хочешь уморить».