Цитаты со словом «донья»
Наводили справки, и часто оказывалось, что действительно
дело было так и что рассказать мне о нем никто не мог.
Но не все, казавшееся мне виденным, видел я в самом
деле; те же справки иногда доказывали, что многого я не мог видеть, а мог только слышать.
Рейнвейну налили мне из какой-то странной бутылки со сплюснутым, широким, круглым
дном и длинною узенькою шейкою.
На другой
день поутру я чувствовал себя также свежее и лучше против обыкновенного.
Медленно поправляясь, я не скоро начал ходить и сначала целые
дни, лежа в своей кроватке и посадив к себе сестру, забавлял ее разными игрушками или показываньем картинок.
С этих пор щенок по целым часам со мной не расставался; кормить его по нескольку раз в
день сделалось моей любимой забавой; его назвали Суркой, он сделался потом небольшой дворняжкой и жил у нас семнадцать лет, разумеется, уже не в комнате, а на дворе, сохраняя всегда необыкновенную привязанность ко мне и к моей матери.
Вниманье и попеченье было вот какое: постоянно нуждаясь в деньгах, перебиваясь, как говорится, с копейки на копейку, моя мать доставала старый рейнвейн в Казани, почти за пятьсот верст, через старинного приятеля своего покойного отца, кажется доктора Рейслейна, за вино платилась неслыханная тогда цена, и я пил его понемногу, несколько раз в
день.
Я стал бояться ночной темноты и даже
днем боялся темных комнат.
Няньку мою она прогнала и несколько
дней не позволяла ей входить в нашу детскую.
Я всякий
день читал свою единственную книжку «Зеркало добродетели» моей маленькой сестрице, никак не догадываясь, что она еще ничего не понимала, кроме удовольствия смотреть картинки.
Я принялся было за Домашний лечебник Бухана, но и это чтение мать сочла почему-то для моих лет неудобным; впрочем, она выбирала некоторые места и, отмечая их закладками, позволяла мне их читать; и это было в самом
деле интересное чтение, потому что там описывались все травы, соли, коренья и все медицинские снадобья, о которых только упоминается в лечебнике.
На другой
день вдруг присылает он человека за мною; меня повел сам отец.
Она не лежала в постели, но худела, бледнела и теряла силы с каждым
днем.
Но для этой поездки надобно было иметь деньги, а притом куда
девать, на кого оставить двух маленьких детей?
Я вслушивался в беспрестанные разговоры об этом между отцом и матерью и наконец узнал, что
дело уладилось: денег дал тот же мой книжный благодетель С. И. Аничков, а детей, то есть нас с сестрой, решились завезти в Багрово и оставить у бабушки с дедушкой.
Сборы продолжались еще несколько
дней, наконец все было готово.
В самом
деле, нигде нельзя отыскать такого разнообразия гальки, как на реке Белой; в этом я убедился впоследствии.
День был очень жаркий, и мы, отъехав верст пятнадцать, остановились покормить лошадей собственно для того, чтоб мать моя не слишком утомилась от перевоза через реку и переезда.
Эта первая кормежка случилась не в поле, а в какой-то русской деревушке, которую я очень мало помню; но зато отец обещал мне на другой
день кормежку на реке Деме, где хотел показать мне какую-то рыбную ловлю, о которой я знал только по его же рассказам.
Столько увидел и узнал я в этот
день, что детское мое воображение продолжало представлять мне в каком-то смешении все картины и образы, носившиеся предо мною.
Мать весело разговаривала с нами, и я неумолкаемо болтал о вчерашнем
дне; она напомнила мне о моих книжках, и я признался, что даже позабыл о них.
Один из башкирцев скоро догадался, о чем идет
дело, и отвечал: «Екши, екши, бачка, ладно!
Ночью дождь прошел; хотя утро было прекрасное, но мы выехали не так рано, потому что нам надобно было переехать всего пятнадцать верст до Парашина, где отец хотел пробыть целый
день.
Не успели мы войти в конюшни, как явился противный Мироныч, который потом целый
день уже не отставал от отца.
Я многого не понимал, многое забыл, и у меня остались в памяти только отцовы слова: «Не вмешивайся не в свое
дело, ты все дело испортишь, ты все семейство погубишь, теперь Мироныч не тронет их, он все-таки будет опасаться, чтоб я не написал к тетушке, а если пойдет дело на то, чтоб Мироныча прочь, то Михайлушка его не выдаст.
Вчера бог дал такого дождика, что борозду пробил; теперь земля сыренька, и с завтрашнего
дня всех мужиков погоню сеять; так извольте рассудить: с одними бабами не много нажнешь, а ржи-то осталось половина не сжатой.
Не позволите ли, батюшка, сделать лишний сгон?» Отец отвечал, что крестьянам ведь также надо убираться, и что отнять у них
день в такую страдную пору дело нехорошее, и что лучше сделать помочь и позвать соседей.
В самом
деле, я слишком утомился и заснул, не дождавшись даже чаю.
Дорога удивительное
дело!
Отец с матерью старались растолковать мне, что совершенно добрых людей мало на свете, что парашинские старики, которых отец мой знает давно, люди честные и правдивые, сказали ему, что Мироныч начальник умный и распорядительный, заботливый о господском и о крестьянском
деле; они говорили, что, конечно, он потакает и потворствует своей родне и богатым мужикам, которые находятся в милости у главного управителя, Михайлы Максимыча, но что как же быть? свой своему поневоле друг, и что нельзя не уважить Михайле Максимычу; что Мироныч хотя гуляет, но на работах всегда бывает в трезвом виде и не дерется без толку; что он не поживился ни одной копейкой, ни господской, ни крестьянской, а наживает большие деньги от дегтя и кожевенных заводов, потому что он в части у хозяев, то есть у богатых парашинских мужиков, промышляющих в башкирских лесах сидкою дегтя и покупкою у башкирцев кож разного мелкого и крупного скота; что хотя хозяевам маленько и обидно, ну, да они богаты и получают большие барыши.
Отец мой выбрал место для уженья, и они оба с Евсеичем скоро принялись за
дело.
Дело состояло в том, что с задней стороны, из средины пригорка, бил родник; чувашенин подставил колоду, и как все надворные строения были ниже родника, то он провел воду, во-первых, в летнюю кухню, во-вторых, в огромное корыто, или выдолбленную колоду, для мытья белья, и в-третьих, в хлевы, куда загонялся на ночь скот и лошади.
Я притворился спящим; но в самом
деле заснул уже тогда, когда заснула моя мать.
Отец увидел это и, погрозя пальцем, указал на мать; я кивнул и потряс головою в знак того, что понимаю, в чем
дело, и не встревожу больную.
Я сейчас принялся за «Детское чтение», и в самом
деле мать заснула и спала целый час.
Сам он и вся семья ели постное, и дедушка, несмотря на то, что первый
день как встал с постели, кушал ботвинью, рыбу, раки, кашу с каким-то постным молоком и грибы.
После обеда дедушка зашел к моей матери, которая лежала в постели и ничего в этот
день не ела.
Тут я узнал, что дедушка приходил к нам перед обедом и, увидя, как в самом
деле больна моя мать, очень сожалел об ней и советовал ехать немедленно в Оренбург, хотя прежде, что было мне известно из разговоров отца с матерью, он называл эту поездку причудами и пустою тратою денег, потому что не верил докторам.
Мать отвечала ему, как мне рассказывали, что теперешняя ее болезнь
дело случайное, что она скоро пройдет и что для поездки в Оренбург ей нужно несколько времени оправиться.
Через несколько
дней мать встала с постели; ее лихорадка и желчь прошли, но она еще больше похудела и глаза ее пожелтели.
Первые
дни заглядывала к нам в комнату тетушка и как будто заботилась о нас, а потом стала ходить реже и, наконец, совсем перестала.
Нянька Агафья от утреннего чая до обеда и от обеда до вечернего чая также куда-то уходила, но зато Евсеич целый
день не отлучался от нас и даже спал всегда в коридоре у наших дверей.
Тут-то мы еще больше сжились с милой моей сестрицей, хотя она была так еще мала, что я не мог вполне
разделять с ней всех моих мыслей, чувств и желаний.
Первые
дни после отъезда отца и матери я провел в беспрестанной тоске и слезах, но мало-помалу успокоился, осмотрелся вокруг себя и устроился.
Всякий
день я принимался учить читать маленькую сестрицу, и совершенно без пользы, потому что во все время пребывания нашего в Багрове она не выучила даже азбуки.
Всякий
день заставлял ее слушать «Детское чтение», читая сряду все статьи без исключения, хотя многих сам не понимал.
Она привезла с собою двух дочерей, которые были постарше меня; она оставила их погостить у дедушки с бабушкой и сама
дня через три уехала.
На другой
день вся барщина ездила отыскивать и также ничего не нашла.
Уж на третий
день, совсем по другой дороге, ехал мужик из Кудрина; ехал он с зверовой собакой, собака и причуяла что-то недалеко от дороги и начала лапами снег разгребать; мужик был охотник, остановил лошадь и подошел посмотреть, что тут такое есть; и видит, что собака выкопала нору, что оттуда пар идет; вот и принялся он разгребать, и видит, что внутри пустое место, ровно медвежья берлога, и видит, что в ней человек лежит, спит, и что кругом его все обтаяло; он знал про Арефья и догадался, что это он.
Уж на другой
день пришел в себя и есть попросил.
Цитаты из русской классики со словом «донья»
Возвратившись домой, Грустилов целую ночь плакал. Воображение его рисовало греховную бездну, на
дне которой метались черти. Были тут и кокотки, и кокодессы, и даже тетерева — и всё огненные. Один из чертей вылез из бездны и поднес ему любимое его кушанье, но едва он прикоснулся к нему устами, как по комнате распространился смрад. Но что всего более ужасало его — так это горькая уверенность, что не один он погряз, но в лице его погряз и весь Глупов.
Очевидно, что такие сафические мысли [20] могут осаждать голову только в крайних и не терпящих отлагательства «случаях». Княжна плачет, но мало-помалу источник слез иссякает; на сцену выступает вся желчь, накопившаяся на
дне ее тридцатилетнего сердца; ночь проводится без сна, среди волнений, порожденных злобой и отчаяньем… На другой день зеркало имеет честь докладывать ее сиятельству, что их личико желто, как выжатый лимон, а глаза покрыты подозрительною влагой…
Наконец стало светать. Вспыхнувшую было на востоке зарю тотчас опять заволокло тучами. Теперь уже все было видно: тропу, кусты, камни, берег залива, чью-то опрокинутую вверх
дном лодку. Под нею спал китаец. Я разбудил его и попросил подвезти нас к миноносцу. На судах еще кое-где горели огни. У трапа меня встретил вахтенный начальник. Я извинился за беспокойство, затем пошел к себе в каюту, разделся и лег в постель.
Видал я иногда,
Что есть такие господа
(И эта басенка им сделана в подарок),
Которым тысячей не жаль на вздор сорить,
А думают хозяйству подспорить,
Коль свечки сберегут огарок,
И рады за него с людьми поднять содом.
С такою бережью диковинка ль, что дом
Скорёшенько пойдёт вверх
дном?
Княжна Марья совершенно напрасно смутилась за своих. Они нисколько не робели. Старушка, опустив глаза, но искоса поглядывая на вошедших, опрокинув чашку вверх
дном на блюдечко и положив подле обкусанный кусочек сахара, спокойно и неподвижно сидела на своем кресле, ожидая, чтоб ей предложили еще чаю. Иванушка, попивая из блюдечка, исподлобья лукавыми, женскими глазами смотрел на молодых людей.
Предложения со словом «донья»
- Жильём островитянам служили похожие на опрокинутую вверх дном лодку длинные низкие хижины из камыша, без окон, с тесным входом, через который можно было пробраться только ползком.
- На морском дне лежали морские звёзды размером с ковёр и цветом от пурпурного до золотого, а большие ракушки часто давали настолько огромные жемчужины, что жителям деревни приходилось тащить их впятером на прочной сетке.
- Остаток дня она провела, ковыляя по каменистому дну моря уроков и тревог.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «донья»
Значение слова «донья»
ДО́НЬЯ, -и, ж. Частица, присоединяемая к женским именам представительниц знати в Испании. Донья Анна. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова ДОНЬЯ
Афоризмы русских писателей со словом «дно»
- И луч пройдёт душевным дном,
И будешь грезить об одном,
О несравненном, о родном.
- К сожалению, жизнь — одна.
Чтоб не искать доказательств вящих,
Нам придется испить до дна
Чашу свою в этих скромных чащах:
Жизнь, вероятно, не так длинна,
Чтоб откладывать худшее в долгий ящик.
- Мы тратим, пропускаем сквозь пальцы лучшие минуты, как будто их и невесть сколько в запасе. Мы обыкновенно думаем о завтрашнем дне, о будущем годе в то время, как надобно обеими руками уцепиться в чашу, налитую без края, которую протягивает жизнь, не прошенная, с обычной щедростью своей — и пить, и пить, пока чаша не перешла в другие руки. Природа долго потчевать и предлагать не любит.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно