Неточные совпадения
Мой отец безусловно соглашался с этим мнением, а
мать, пораженная мыслию разлуки с своим сокровищем, побледнела и встревоженным голосом возражала, что я еще мал, слаб
здоровьем (отчасти это была правда) и так привязан к ней, что она не может вдруг на это решиться.
Он уверял, что частые свиданья, раздражая мои слабые нервы, вредны моему
здоровью и что я никогда или очень долго не привыкну к новой моей жизни, если
мать моя не уедет.
Бенис, видимо, обрадовался, сел подле меня и начал говорить об отъезде моей
матери, о необходимости этого отъезда для ее
здоровья, о вредных следствиях прощанья и о том, как должен вести себя умненький мальчик в подобных обстоятельствах, любящий свою
мать и желающий ее успокоить…
Не понравились такие слова моей
матери; она отвечала, что не думает воспитать своего сына неучем и деревенским повесой, но прежде всего хочет спасти его жизнь и восстановить его
здоровье, — и более не видалась с Княжевичем.
В просьбе было написано, что моя
мать просит возвратить ей сына на время для восстановления его
здоровья и что как скоро оно поправится, то она обязуется вновь представить меня в число казенных воспитанников.
Помню, однако, что чудесная полевая клубника, родившаяся тогда в великом изобилии, выманивала иногда мою
мать на залежи ближнего поля, потому что она очень любила эту ягоду и считала ее целебною для своего
здоровья.
Тогда наставник мой, опасаясь за мое
здоровье, принял решительные меры, которые давно советовала ему моя
мать, но в распоряжения его не мешалась: ружье повесили на стенку, и мне запретили ходить на охоту.
Я нашел
здоровье моей
матери очень расстроенным и узнал, что это была единственная причина, по которой она не приехала ко мне, получив известие о моем разрыве с Григорьем Иванычем. — Продолжая владеть моей беспредельной доверенностью и узнав все малейшие подробности моей жизни, даже все мои помышления, она успокоилась на мой счет и, несмотря на молодость, отпустила меня в университет на житье у неизвестного ей профессора с полною надеждою на чистоту моих стремлений и безукоризненность поведения.
Прибавьте к этим достоинствам доброе обращение с ними, заботы о
здоровье матери и детей, и вы согласитесь, что такая воспитательница была истинным кладом для Лориных.
Здоровье матери было лучше прежнего, но не совсем хорошо, а потому, чтоб нам можно было воспользоваться летним временем, в Сергеевке делались приготовления к нашему переезду: купили несколько изб и амбаров; в продолжение Великого поста перевезли и поставили их на новом месте, которое выбирать ездил отец мой сам; сколько я ни просился, чтоб он взял меня с собою, мать не отпустила.
Неточные совпадения
— Он был очень болен после того свидания с
матерью, которое мы не пре-ду-смотрели, — сказал Алексей Александрович. — Мы боялись даже за его жизнь. Но разумное лечение и морские купанья летом исправили его
здоровье, и теперь я по совету доктора отдал его в школу. Действительно, влияние товарищей оказало на него хорошее действие, и он совершенно здоров и учится хорошо.
Месяца три назад хозяйственные дела молодой
матери были совсем плохи. Из денег, оставленных Лонгреном, добрая половина ушла на лечение после трудных родов, на заботы о
здоровье новорожденной; наконец потеря небольшой, но необходимой для жизни суммы заставила Мери попросить в долг денег у Меннерса. Меннерс держал трактир, лавку и считался состоятельным человеком.
Клим был слаб
здоровьем, и это усиливало любовь
матери; отец чувствовал себя виноватым в том, что дал сыну неудачное имя, бабушка, находя имя «мужицким», считала, что ребенка обидели, а чадолюбивый дед Клима, организатор и почетный попечитель ремесленного училища для сирот, увлекался педагогикой, гигиеной и, явно предпочитая слабенького Клима здоровому Дмитрию, тоже отягчал внука усиленными заботами о нем.
Все сказанное
матерью ничем не задело его, как будто он сидел у окна, а за окном сеялся мелкий дождь. Придя к себе, он вскрыл конверт, надписанный крупным почерком Марины, в конверте оказалось письмо не от нее, а от Нехаевой. На толстой синеватой бумаге, украшенной необыкновенным цветком, она писала, что ее
здоровье поправляется и что, может быть, к средине лета она приедет в Россию.
— Долго ли до греха? — говорили отец и
мать. — Ученье-то не уйдет, а
здоровья не купишь;
здоровье дороже всего в жизни. Вишь, он из ученья как из больницы воротится: жирок весь пропадает, жиденький такой… да и шалун: все бы ему бегать!