Неточные совпадения
Дядя написал ее своей рукой, в двух экземплярах, французскими и русскими
буквами, с означением всех тончайших словоударений; он сам
учил моего брата произношению с удивительным терпением и, говорят, довел его выговор, во всех певучих интонациях языка, до изумительного совершенства.
Утром домине приступил прослушивать уроки панычей до выхода в школы. Как братья училися и как вели себя — я рассказывать в особенности не буду: я знаю себя только. Дошла очередь до моего урока. Я ни в зуб не знал ничего. И мог ли я что-нибудь выучить из урока, когда он был по-латыни? Домине же Галушкинский нас не
учил буквам и складам латинским, а шагнул вперед по верхам, заставляя затверживать по слуху. Моего же урока даже никто и не прочел для меня, и потому из него я не знал ни словечка.
Неточные совпадения
Он остановился, подумал, подумал — и зачеркнул последние две строки. «Кажется, я грубости начал говорить! — шептал он. — А Тит Никоныч
учит делать дамам только одни „приятности“». После посвящения он крупными
буквами написал:
«А вы знаете, чем он теперь особенно занимается? — спросил он Ивана Федоровича, — французские вокабулы наизусть
учит; у него под подушкой тетрадка лежит и французские слова русскими
буквами кем-то записаны, хе-хе-хе!» Иван Федорович оставил наконец все сомнения.
Марья Маревна
учила толково, но тут между детьми сказалась значительная разница. Тогда как Мишанка быстро переходил от азбуки к складам, от складов к изречениям и с каким-то упоением выкрикивал самые неудобопроизносимые сочетания
букв, Мисанка то и дело тормозил успешный ход учебы своей тупостью. Некоторых
букв он совсем не понимал, так что приходилось подниматься на хитрость, чтобы заставить его усвоить их. В особенности его смущали
буквы Э, Q и V.
Он начал меня
учить чистописанию, или каллиграфии, как он называл, и заставил выписывать «палочки», чем я был очень недоволен, потому что мне хотелось прямо писать
буквы; но дядя утверждал, что я никогда не буду иметь хорошего почерка, если не стану правильно учиться чистописанию, что наперед надобно пройти всю каллиграфическую школу, а потом приняться за прописи.
Учить Настеньку чистописанию, закону божию, 1-й и 2-й части арифметики и грамматике Петр Михайлыч начал сам. Девочка была очень понятлива. С каким восторгом он показывал своим знакомым написанную ее маленькими ручонками, но огромными
буквами известную пропись: «Америка очень богата серебром!»