Четыре башни

Ярослав Куштынов, 2020

Эта книга о любви, одиночестве и неоднозначности добра и зла. Герои повести – сильные духом люди, и каждый из них по-своему успешен, однако по воле судьбы или случая оказался в месте, где придется заглянуть в лицо смертельной опасности и где друзья, заслуги, деньги и власть ничего не решают. В месте, где вскрываются настоящие сущности каждого и люди впервые в жизни узнают, кто они такие на самом деле и что для них важно, а что нет. Осталось только выжить.

Глава 4. По разным полюсам

В тот момент меня переполняли противоречивые чувства. С одной стороны, все мое нутро замерло в ожидании начала Королевской битвы, с другой же — инстинкт самосохранения, словно уличный зазывала с рупором, призывал меня немедля покинуть расположение базы и бежать куда глаза глядят. К его несчастью, я уже давно не прислушиваюсь к инстинктам.

Наконец-то я встретился со своим отрядом. Первое впечатление оказалось положительным. Двое из членов отряда были крепкими мужчинами. Один из них примерно моего возраста, высокий и широкоплечий блондин. Второй — постарше, может, лет на десять, но по нему было видно, что для своих лет он находится в отличной физической форме. Третий член отряда — рыжеволосая девушка спортивного телосложения. Думаю, она тоже моя ровесница, хотя мне всегда было сложно точно определить возраст женщины.

Ничего, кроме посредственного до боли в зубах «привет», я не смог из себя выдавить.

— Здравствуйте, месье Эрнандес, — с легким французским акцентом произнес статный мужчина, одновременно протянув руку в попытке рукопожатия, — меня зовут Люк Леруа. Рад нашей встрече.

— Это взаимно, Люк. Можешь звать меня просто Лаутаро. Во время сражения нам будет не до условностей.

Затем я протянул руку блондину. Он бросил на нее презрительный взгляд, после чего сухо произнес:

— Артур. Артур Крейн. Не люблю рукопожатия. А тебя, Веснушка, как величать?

— Хлоя Ларнер, шутник. Когда ждать следующую остроту? Или ты не контролируешь то, что вылетает из твоего рта?

— Оу, киска сразу показывает коготки? Вижу, что в обиду себя не дашь. Выходит, полет будет нескучным, — с насмешкой произнес Артур.

— Джентльмены… и леди, — прервал нашу беседу ведущий, — у вас будет достаточно времени для знакомства. Прошу следовать на досмотр.

Каждому из нас было понятно, что это не просьба. Ведущий производил впечатление человека, обладающего невероятной властью. Мне не хотелось провоцировать его на то, чтобы он ею воспользовался.

Процедура досмотра ничем меня не удивила. Немного смутило то, что нас четверых досматривали одновременно. Охрана заставила нас раздеться до нижнего белья, проверила верхнюю одежду на наличие посторонних предметов, после чего на каждого надели облегающий металлический браслет. То самое устройство, о котором говорил ведущий.

— Ребята, а когда я вернусь обратно, мне эту безделушку оставят на память? Думаю, она отлично будет смотреться рядом с моим школьным кубком по софтболу.

Естественно, наш блондин не смог не отреагировать на это очередной остротой. С этим шутом стоит ждать проблем. Всю свою сознательную жизнь я провел в учреждениях, так или иначе связанных с боевой подготовкой. Проводя длительное время в мужском коллективе, невольно начинаешь присваивать его членам определенные роли, словно в театральной постановке. Так вот, Артур, если я правильно запомнил его имя, хочет играть роль шута. Самолюбивого отщепенца, слепо уверенного в том, что он не нуждается в команде, а вот команда нуждается в нем. Такие люди опасны в первую очередь из-за того, что мешают слаженно работать остальным членам отряда. Проще говоря, Артур — паразит. Вредоносный организм. Если я хочу остаться в живых, то необходимо от него как можно скорее избавиться либо заставить подчиняться мне беспрекословно. Благо я способен как на первое, так и на второе. Хотя, может, я делаю преждевременные выводы? Что если он просто идиот и мне не стоит так сильно переживать по этому поводу? Время покажет.

По пути к самолету каждому из нас выдали парашют, интерактивную карту и набедренную сумку. Само воздушное судно чем-то напоминало американский C-17 Globemaster III, предназначенный для доставки войск, оружия и военного оборудования. Правда, внутри он был немного модернизирован: сиденья в салоне располагались таким образом, чтобы четыре пассажира сидели друг напротив друга по двое. Очевидно, такое решение было принято, чтобы ограничить общение между противоборствующими отрядами.

Командир воздушного судна сообщил, что выпрыгнуть из самолета можно будет только после того, как загорятся красные лампочки в носовой и в хвостовой части салона. Помимо пилота на борту также находилась вооруженная охрана. По всей видимости, эти парни следили за тем, чтобы все пассажиры сумели покинуть самолет.

Мы заняли места в хвостовой части. В салоне самолета отсутствовали иллюминаторы, поэтому мы даже не представляли, в каком направлении летим. Напротив меня расположилась Хлоя Ларнер, а Люк и Артур заняли места у прохода. После взлета прошло около двадцати минут, а никто из нас не проронил и слова. Словесную засуху прервал низкий голос француза:

— Друзья, я думаю, лучшей возможности узнать друг друга нам больше не представится. Повторюсь, меня зовут Люк Леруа. Родился и прожил всю жизнь в городе Монпелье. Мне сорок три года. Впрочем, думаю, что это исчерпывающее мое описание, — сказал Люк, проронив искреннюю улыбку.

С этими словами он достал из-за пазухи небольшую фляжку и сделал аккуратный, но объемный глоток.

— Оу, прошу прощения, кто-нибудь хочет немного освежиться?

— Не откажусь, Люк, — с улыбкой ответила наша спутница, после чего деликатно чуть отпила содержимое фляги.

— Ох, мистер Леруа. Вы полны сюрпризов, — выдавила из себя Хлоя. — Я была почти уверена, что внутри фляги вино, но никак не коньяк. В полдень мой организм не принимал в себя алкоголь с тех пор, как я была студенткой.

— То есть совсем недавно? — произнес Люк, продолжая приветливо улыбаться.

Откровенную лесть француза Хлоя не сочла сверхмерной и ответила Люку взаимной улыбкой.

— К моему глубокому сожалению, это было довольно давно, мистер Леруа. Я доктор социологических наук и врач-психотерапевт. Расскажите, как вам удалось пронести на борт алкоголь? Нас ведь довольно скрупулезно досматривали.

— Хлоя Ларнер? Да, я… я читал ваши книги. Боже, дай сил мне вспомнить… «Истинная природа человека»! — чуть ли не прокричал Люк. — Ваши труды поистине великолепны, доктор Ларнер. Я большой ваш поклонник. А насчет алкоголя… скажем так, я дал понять охранникам, что деньги, которые они нашли во время досмотра, определенно принадлежат не мне. Благо этих людей долго убеждать не надо, поэтому они смогли закрыть глаза на алкоголь.

— Вы полны сюрпризов, мистер Леруа, — повторила снова Хлоя, — не ожидала встретить своего читателя в таком экзотическом месте. Позвольте узнать, Люк, представителю какой профессии оказались полезны мои труды?

— Боюсь вас разочаровать, доктор Ларнер, но я не могу себя отнести ни к какой из известных профессий. Термин «безработный» ко мне подходит лучше всего.

— Разве слуге божьему дозволено лгать своей пастве? — вклинился в разговор Артур. Улыбка мгновенно пропала с лица Люка. Ее место заняла гримаса, выражающая целый спектр неожиданно нахлынувших эмоций: изумление, тревога, страх. Я решил не прерывать Артура. Этому засранцу удалось заинтриговать даже меня.

Люк взял себя в руки и с потугами выдавил из себя:

— Месье Крейн, если не ошибаюсь?

— Он самый, — самодовольно произнес Артур.

— Не объясните ли всем присутствующим причину вашего умозаключения? — сказал Люк, изо всех сил пытаясь сохранить остатки самообладания.

— Хах, почему бы и нет, святой отец. В любом случае, это занимательнее, чем выслушивание ваших взаимных словесных реверансов.

Артур облокотился локтями на свои колени и устремил взгляд прямо на Люка. Со стороны он напоминал взрослого, который отчитывал нерадивого ребенка.

— Когда мы втроем вышли к ведущему, вы, мистер Леруа, протянули руку нашему загорелому спутнику Лаутаро. Я сразу обратил внимание на многочленные порезы от бумаги на подушечках указательного и безымянного пальцев. Тогда я предположил, что вы являетесь обычным офисным сотрудником, работа которого обязывает перелистывать большой объем документов. Однако, как только мы перешли к процедуре досмотра, эта версия сразу отпала.

Там я увидел ссадины на шее, которые появились, скорее всего, в результате ношения увесистого украшения, вероятно, цепочки или точнее цепи. Такое тяжелое украшение может позволить себе только обеспеченный человек, но, судя по вашей одежде и дешевым часам, что отняли на досмотре, это не про вас. Соответственно, данная цепь является вашим профессиональным внешним атрибутом.

Также сразу бросилась в глаза ваша щетина. Очевидно, что побрились вы недавно, причем впопыхах. Видно, что раньше вы носили более объемную бороду, но по неизвестным обстоятельствам вам пришлось ее сбрить. Но зачем? По всей видимости, чтобы скрыть от посторонних глаз свое прошлое. Вероятно, борода тоже являлась важным внешним атрибутом. Оставшаяся неправомерная щетина говорит о том, что вам не хотелось полностью лишаться растительности на лице. Интересно, почему? Я бы предположил, что вы относитесь к своей профессии с большой любовью и энтузиазмом, поэтому вам так важно оставить для себя некое напоминание о той жизни, что протекала до прибытия на Королевскую битву.

Но окончательно я убедился в правоте своих предположений, когда увидел, с какой легкостью вы отпили примерно четверть припрятанной фляги с коньяком. У вас устойчивая зависимость от спиртного, с которой вы не в силах совладать. Руки трясутся, а в голове каша, если до полудня не закинуть за воротник. Итак, что мы имеем? Порезы на пальцах вы получаете регулярно, переворачивая листы Священного Писания на воскресных службах. Появлению порезов также способствуют вечно трясущиеся руки, которые извиваются, словно вылезшие из земли черви после дождя и отказываются вас слушать, пока организм не получит очередную дозу спиртного. Ссадины на шее — не что иное, как следы ношения цепочки с увесистым распятием.

Вы обмолвились, что всю жизнь прожили в Монпелье, что на юге Франции. Большую часть времени в году там царит страшная жара. Наверняка во время длительной службы пот так и течет с вас ручьем, что только усложняет ношение такого массивного религиозного атрибута. Ни для кого не секрет, что работа священника — тяжелый, хоть и бессмысленный труд. Уверен, что на вашем месте я тоже пристрастился бы к стакану. Ну, и ко всему прочему в академии, где я учился в юности, только от учителя по духовенству исходил регулярный запах спиртного, — смеясь, произнес Артур. — А теперь повторю свой вопрос: разве слуге божьему дозволено лгать своей пастве?

Стоит отдать должное Артуру. Своей словесной тирадой он буквально стер образ шута из моей головы. Он оказался гораздо опаснее для всего отряда, чем я думал. Своей речью он, словно змей, сдавил горло несчастному Леруа. Священник не смог выдавить из себя ничего, кроме:

— Впечатляюще, мой друг.

— Я вам не друг, мистер Леруа. Я — заложник обстоятельств. Я бы предпочел буквально любого другого члена отряда, но только не священника. Разве ваши убеждения не запрещают вам отнимать чужие жизни?

— Так и есть. Я не намерен отнимать чужие жизни. Но это не значит, что от меня не будет никакой пользы. Я довольно неплохой врач, а также не обделен физической силой. Уверен, что обузой я не буду.

В этой ситуации я полностью разделял мнение Артура. Но мне совсем не хотелось, чтобы этот самодовольный ублюдок знал об этом. Сейчас Люк Леруа воспринимался мною как балласт, который будет только мешаться под ногами. Ему придется либо забыть о существовании Бога на несколько дней, либо в скором времени отдать ему душу.

— Ну что, впечатлена, Веснушка? — не скрывая ехидства, произнес Артур.

— Вы так защищаетесь, Артур? Думаете, что, выставив себя моральным говнюком, сможете кого-то впечатлить? Сейчас вы напоминаете мне шкодливого ребенка, который пытается привлечь внимание взрослых. Жалкое зрелище, — невозмутимо озвучила свое мнение Хлоя.

— Благодаря мне ты сможешь вернуться домой, Веснушка. Естественно, если будешь меня беспрекословно слушаться. В противном случае мне придется передать траурный букет твоему папаше.

Глаза Хлои мгновенно налились кровью. Казалось, что она, не дожидаясь начала Королевской битвы, устранит одного из участников.

— Сукин сын, а ну-ка повтори!

— Оу, снова показываешь коготки?! Такой ты мне больше нравишься, Веснушка.

Не то чтобы мне было не плевать на чувства Хлои Ларнер, но блондин парадоксально быстро вызвал у меня устойчивую антипатию. Настало время вмешаться:

— Закрой рот, Артур. Сейчас есть более важные темы для обсуждения.

Внимание Артура мгновенно переключилось на меня. Во взгляде читалось явное желание вывести из себя последнего участника команды. Думаю, таким способом он пытался доказать нам всем, что он единственный, кто способен сохранять холодную голову в стрессовой ситуации. Как же он заблуждается.

— Ах, Лаутаро. Верно? Я и забыл, что ты здесь! Тебя не укачивает? — с присущей ему ехидностью произнес Артур.

— Твои дешевые провокации со мной не сработают. Кончай молоть бесполезную чушь, иначе я заставлю тебя замолкнуть.

После моих слов лицо блондина приняло то же выражение, что и во время пронзительного монолога о личности Люка. Да, когда этого требовали обстоятельства, Артур умел быть предельно серьезным.

— И как же ты меня заставишь замолчать, дружок? Думаешь, хватит сил? — сказал Артур, вскакивая с кресла.

— Я в этом уверен, — ответил я и тоже поднялся.

— А я уверен в том, что ты обычный пустозвон, который думает, что может мне что-то противопоставить.

— Да, у меня нет твоих впечатляющих аналитических способностей. Но как соперника я тебя оценить могу легко благодаря богатому боевому опыту. И очевидно, что опасности ты для меня не представляешь. У тебя нет ни одного шанса против меня.

Проглотив и переварив каждое мое слово, Артур бросил в мою сторону пронзительный, полный ненависти взгляд. Да, блондину не нравится, когда его недооценивают. Его самолюбие и есть его слабость.

— На словах ты убедителен, Лаутаро. А что на деле?

— Ты выставил вперед левую ногу.

— И что с того?

— Это говорит о том, что ты дилетант. Вполне возможно, что это привычка, поскольку ты правша. Но все равно это ошибка. Этим ты раскрыл мне все свои планы. Если ты захочешь на меня напасть, тебе придется согнуть корпус для нанесения удара рукой, вероятнее всего, правой. Когда ты повернешься для удара, я навяжу тебе борьбу и повалю на пол. Твой рост примерно метр девяносто, а вес около восьмидесяти пяти килограммов. В более просторном помещении у меня, возможно, были бы с тобой проблемы, но сейчас для моей победы самые благоприятные условия.

Ты, наверно, сейчас думаешь: «Почему этот Выскочка решил, что я не успею нанести ему удар ногой в лицо?» Возможно, ты и сам не обратил на это внимание, но капсульно-связочный аппарат правого голеностопа у тебя немного поврежден. Я услышал характерный хруст, когда ты менял позу при разговоре с Люком. Соответственно, если ты решишь сделать мощный рывок для нанесения увесистого удара ногой, то испытаешь хоть и не сильный, но неприятный болевой позыв, что на долю секунды нарушит концентрацию и замедлит тебя. Мне этого времени хватит, чтобы повалить тебя на землю, нанести удар ногой в пах и впоследствии отправить к праотцам десятком ударов по голове. Да, ты сложен более атлетически чем я, по крайней мере сейчас, но мне и не понадобится много усилий, чтобы взять над тобой верх. Поэтому я повторюсь: закрой свой рот, Артур.

Лицо этого самовлюбленного придурка нужно было видеть. Он определенно обескуражен, а может, даже и напуган. Наглая ухмылка бесследно пропала и точно не появится до конца полета. В этот момент к нашим креслам начал вальяжно приближаться один из охранников. Артур, не желая привлекать лишнего внимания, спешно занял свое место и сказал:

— Мы продолжим этот разговор позже, Амиго. Можешь быть в этом уверен.

Пилот самолета по громкой связи сообщил, что мы подлетаем к началу зоны высадки. На наших картах появилось очертание местности, ограниченной с севера, запада и востока скалами и морем со стороны юга.

— Нам нужно определиться с местом высадки, — сказал я, — это одно из самых важных решений. Я предлагаю выбрать населенный пункт под названием Суэно-де-Вирано. Он находится недалеко от центра региона и расположен рядом с шоссе, что опоясывает всю территорию полуострова. Что скажете?

— Я не обучен военному делу, Лаутаро. Я полностью полагаюсь на вас, — сказал отец Люк.

— Отлично. Доктор Ларнер, что скажете?

— Солидарна с Люком. Очевидно, что вы более компетентны в этом вопросе, — кивнула Хлоя.

— Артур, что думаешь? Тебя устраивает место высадки?

— Разумеется, нет. Ты мыслишь как большинство противостоящего нам стада. Очевидно, что в эту область прыгнет большинство противников. Я не вижу смыла лишний раз подставляться под пули. Город Эспада-де-Мар подходит идеально. Он находится в приличном удалении от центра всей местности: там можно спокойно найти снаряжение, транспорт и следовать вместе с уменьшающейся зоной. Даже если туда спрыгнут и противники, город достаточно большой, чтобы успеть разжиться оружием и легко оттуда выбраться на лодке или на автомобиле, — самодовольно бросил Артур.

— Я уже думал об этом. Далеко не факт, что мы сможем первыми найти там транспорт. Ко всему прочему, зона боевых действий может быть очерчена в любом месте. А что если нам не повезет и она появится на другом конце полуострова? Нам придется практически «голыми» добираться до зоны пешком, рискуя умереть за ее пределами от ударов тока.

Мои слова прервал громкий голос пилота, который сообщил, что мы находимся в зоне высадки. С открытием створки грузового люка в салон самолета ворвался громкий рев двигателей. Часть наших противников спешно начала надевать выданные парашюты.

— Ты не понял меня, амиго. Я не предлагаю место высадки. Я лишь говорю, куда направляюсь сам! — не без раздражения прокричал Артур. — Мне плевать, куда хотите высадиться вы. Если хотите жить, следуете за мной.

Конец ознакомительного фрагмента.