Небесные скитальцы

Ярослав Калака

Когда Прайм и Протос отделились друг от друга, образовав два Космоса, две Вселенных, два уровня Мироздания, на том месте, где прежде был один, у них был один общий теневой план. Конечно, так не могло долго продолжаться. Разве может быть у двух разных пальто одна общая подкладка? Но даже людям необходимо время, чтобы расстаться окончательно, что уж тут говорить о мирах?

VII

Массивная железная дверь, прежде чем распахнуться, издала привычную симфонию, состоящую из металлического лязга. Такую же, как и всегда.

— Подследственный Фишт, на выход!

«Не рано ли? — равнодушно подумал Хорхеус Фишт. — Суд только через четыре часа».

Послушно вышел из камеры, как и положено, встал у стены. На часах — шесть часов утра. Без одной минуты.

Он поймался глупо и нелепо. Как раз в тот момент, когда меньше всего этого ожидал. Тогда, когда меньше всего был к этому готов. Именно так, потому что подобное уже происходило. Конечно, он знал, что за ним как за самым лучшим вором Редгарда идёт постоянная охота. Что его поимка неминуемо принесёт за собой не одну дырочку в милицейских погонах. Но перестал бояться. Самонадеянность, произраставшая из годами оттачиваемого профессионализма, сплавленного с изрядной долей удачи, обычно неизменно к нему благосклонной, затуманила его разум. Никогда нельзя переставать бояться. Расплата не заставила себя ждать. Он сядет. Дело крепкое, а дурашливый молодой адвокат, к которому его ведут, сразу видно, что неопытный. Для того чтобы нанять другого, ему пришлось бы обо всём рассказать Татьяне. Он не станет. Пусть лучше так. Это раньше он был готов пойти на всё, чтобы добиться своего. Не теперь. Эта женщина заставила его измениться… Нет, не так: он сам захотел измениться после того, как она прочно вошла в его жизнь. На это ушло много времени. Изломанная судьба и истерзанная жизнь Хора приучили его никогда не верить людям и в каждом видеть подлеца, закамуфлированного в той или иной мере. Надо было покончить с прошлой жизнью сразу, как хотел. А не пытаться максимально обеспечить свою новую жизнь. Которой теперь просто не будет.

Какая глупость, кем он себя возомнил? Не подготовить смену своему адвокату, умершему от инфаркта полгода назад. Сам всегда всех учил, что есть категория дел, для которых не существует грифов «завтра» и «потом».

Он вздохнул.

Они пришли.

— К стене! — приказал конвоир.

Внутри комнаты для свиданий его ожидал совершенно не его адвокат. То есть молодой несерьёзного вида человек, которому, если опираться на его внешность, подошли бы профессии, например, маляра, художника или музыканта. А стройная миловидная женщина в деловом костюме серого цвета. С ледяным взглядом волевых глаз, спрятанных за очками с большими окулярами в чёрной оправе.

Он неуверенно сел напротив неё, подозревая, что произошла какая-то ошибка.

Их оставили одних.

Женщина молчала.

Осматривала его. Хорхеус, в свою очередь, её. Думал, как её ожерелье с зелёным камушком и простенькие часики на красном ремешке умудряются сочетаться со строгим деловым костюмом стального цвета.

— Вы не мой адвокат, — надоело ждать Хору.

— Пока нет.

— Тогда кто вы и зачем я вам нужен?

— Мне нужен ваш талант. Взамен я могу стать вашим адвокатом и вытащить вас из тюрьмы.

Хор откинулся на спинку стула и удивлённо уставился на женщину.

«Как в кино», — пронеслось в его голове.

— Что нужно делать?

— То же, что и делали всю свою жизнь, — воровать. Ещё — что скажут, но тут ничего особенного. Без подвоха и второго дна.

— А…

— Не стоит, по крайней мере сейчас, спрашивать, на кого вы будете работать. У вас три минуты для принятия решения.

— Я согласен, — не медля и трёх секунд, ответил он.

* * *

Перед тем как выйти, Алексей Горожанкин последний раз осмотрел себя в зеркало. На него смотрел невысокий молодой человек в прямоугольных очках. Длинные вьющиеся волосы, созвездие маленьких прыщей на лице. Галстук, пожалуй, не слишком подходящий для такого унылого места, как здание суда, ну да ладно. Он взял свой бежевый дипломат и вышел из дома. Суд совсем недалеко, из-за пробок лучше всего пройтись пешком. За то время, которое учился в школе, ни разу даже в шутку не задумался о карьере адвоката. Мечтал стать программистом. В совершенстве овладел языком программирования анаконда. Занял призовые места на нескольких олимпиадах… Но настоял отец, устав от бесконечных споров, он в какой-то момент сдался. Теперь пожинает плоды своего решения. Через два часа состоится суд над его первым клиентом. А он до сих пор не имеет понятия, как его выиграть.

Алексей прошёл пару кварталов и вышел на улицу Зелёную. Остановился, чтобы проверить, не забыл ли телефон. Именно в этот момент его и обогнала эта сногсшибательная девушка. Утончённая, фигуристая, в белой деловой блузе и чёрной строгой юбке. Жгучая брюнетка на высоченной шпильке. Он остановился, залюбовавшись так, что забыл про телефон. Ей удалось обогнать его не более чем на пятнадцать шагов, как правая шпилька сломалась, и девушка, подвернув ногу, зашаталась, стремясь сохранить равновесие. Он неуверенно подошёл к ней и неловко предложил ей свою руку, чтобы опереться.

Она взглянула ему в лицо.

Бывает так, что женщины, неплохо выглядящие с того самого ракурса, который вызвал у него столько восхищения, оказываются дурнушками на лицо. В японском языке даже есть специальное слово, описывающее эту ситуацию. Не понадобилось бы в этом случае. Лицо было просто бесподобно. Возможно, слишком ярко накрашены губы… Нет, в самый раз.

— Алексей? — удивилась она. — Не думала, что ещё раз вас увижу.

— Мы знакомы? — выдавил из себя молодой человек, сконфузившись.

— Конечно! Конференция «Актуальные вопросы создания правового государства». В апреле прошлого года в Калимории. Вы тогда ещё взяли у меня номер телефона, но так и не позвонили. Помните?

Горожанкин покраснел до корней волос. Окончание третьего, заключительного, дня конференции, обозначенного по традиции банкетом, он помнил плохо. Точнее, не помнил вообще. Виноват абсент. Отчасти текила в самом начале. Тем не менее забыть такую девушку?

— Вижу, вы забыли, — вздохнул она. — Николь. А вы — Алексей Горожанкин. Будем считать, что познакомились заново. Хотя я бы предпочла, чтобы поводом для нашего воссоединения послужила какая-нибудь другая ситуация…

— Ах, да! — воскликнул молодой человек, стараясь гнать о себя мысль о том, что он как всегда удручающе банален. — Скажите, как я могу вам помочь? Вы далеко живёте?

— Нет, вон тот отель через дорогу. Прилетела вчера из Калимории на встречу с клиентом.

— Могу ли я вам помочь дойти до номера?

— Бедной девушке ничего не остаётся, как принять предложение благородного рыцаря…

Спустя минуту он пришёл к тому, что взять девушку на руки для того, чтобы донести до отеля, — это единственно эффективный способ транспортировки.

— Чашечку кофе? — медленно и нежно предложила девушка своему спасителю, когда они наконец-то оказались перед вожделенной дверью её номера.

Красный, как рак, от напряжения и смущения Горожанкин судорожно сглотнул и кивнул в знак согласия.

— Присаживайся, — указала они ему на кресло после того, как они вошли. — Устал?

— Ни капельки. Как ваша нога?

— Прошла! — улыбнулась она, слегка приподняв ногу для того, чтобы продемонстрировать её молодому человеку.

Он сел в кресло. Она сварила кофе, и так запросто, как будто они были женаты не то чтобы недавно, то есть без подобострастности, но и не давно, тогда, когда ещё заботятся друг о друге без напоминания.

Конец ознакомительного фрагмента.