Страшные истории

Япи Шу

Сборник коротких мистических историй с самыми разными персонажами. Ведьмы и домовые, оборотни и говорящие коты, жуткие обитатели темных углов в ваших домах… Одни могут позабавить, другие пощекочут нервы, третьи по-настоящему напугают.

Банник

В баню я не хожу принципиально. Не могу. Сердце у меня здоровое и жару переношу хорошо, но после одной жуткой истории, мне хочется в обморок даже от одного запаха дубового веника…

Случилось это 10 лет назад. Я тогда была студенткой третьего курса. Зимняя сессия подошла к концу и мы с подругой (моей одногруппницей) поехали погостить к ее родной бабушке в деревню.

Не хочу говорить настоящее название той деревеньки… Буду условно называть ее «Страхолеповка» — уж поверьте, оно подходит ей больше, чем настоящее.

Страхолеповка — деревушка маленькая, но живописная. Мы должны были погостить там несколько дней и в канун нового года вернуться в город. Моя подруга, воспитанная бабушкой, прожила там всю жизнь, пока не переехала в студенческое общежитие.

В общем, все дни мы ходили по гостям к ее дальним родственникам и бывшим одноклассникам. Даже посетили местный клуб. А в последний день перед отъездом решили попариться в баньке.

Баню нам затопили обжигающе жаркую. Дядька моей подруги, живший в соседней избе, вечером лично наколол дров, а как управился и все приготовил, вручил нам по душистому дубовому венику.

Бабушка, беспокойно посмотревшая на часы, попросила нас допоздна там не задерживаться. «Попариться успеете, — сказала она, — главное, в полночь туда не шастайте.»

Уже млея на лавке от приятного жара, я поинтересовалась у подруги, почему так важно помыться до полуночи.

— Да деревенские суеверия, — лениво махнула она рукой, — говорят, что в бане свой домовой живет. Банник называется. В полночь сам приходит мыться, и лучше с ним не встречаться.

К 11 вечера мы успели сделать несколько заходов в парную. Хорошенько отходили друг друга вениками, помылись и наконец вернулись в дом раскрасневшимися и счастливыми.

Потом мы больше часа сидели вдвоем на уютной деревенской кухне и попивали какой-то чудесный травяной чай. Как-то незаметно разговор снова зашел про банника.

— Ну а что про него рассказывают? — спросила я, — домовые вроде не такими уж плохими считаются.

— Это злой дух, — подруга шутливо заговорила таинственным шепотом, — если зайдешь в парную и застанешь его там, может и кипятком окатить.

— Значит, вредный он, — сделала я вывод.

— Ну бывает от него и польза, — прозвучал задумчивый ответ, — например, в святки девкам можно гадать возле бани. Задираешь юбку и стоишь возле входа… Если тебя коснется мохнатая рука, то муж будет богатым. Если голая — нищим… — я захохотала, а подруга продолжала, — а если рука мокрая, то выйдешь за пьяницу.

Через пять минут мы уже крались к остывающей бане, пока бабушка спала в доме и не слышала. Ну не глупость ли? Во-первых, не святки, да и в мистику мы не верим. Тогда зачем гадать? Но мы хихикаем как дурочки, нам весело…

И вот мы уже стоим спиной ко входу, спрашивая у банника, какие у нас будут мужья. Два круглых белых зада щиплет мороз… Картина, наверное, была на редкость глупая.

И тут… У меня сердце ушло в пятки — по моей коже скользнула чья-то рука. Я вскрикнула и обернулась. Какое там разобрать, голая она, или волосатая… Главное — чья-то рука!

Никого не было видно, но я уже в ярости — это кто-то из деревенских забрался в баню, так мне казалось…

— Эй, кто там? — грозно спрашиваю я.

Моя подруга напугана, хотя ее никто за зад не трогал. Она пытается меня остановить, но я вырываюсь и влетаю в баню — я намерена схватить негодника, подглядывающего за девушками.

Он стоял возле каменки. Не кто-то из соседей, и не какой-нибудь местный паренек. Вообще НЕ ЧЕЛОВЕК. Высоченный голый старик. Согнулся в три погибели, но все равно упирается в потолок. Грязное тело облеплено листьями от веника. В руках кадушка с водой, в глазах — гневные искорки.

Его брови хмуро сдвинулись и он дернулся. «Кипятком окатит,» — вспомнила я и машинально отскочила, увернувшись от потока горячей воды. Меня задело совсем чуть-чуть и я выскочила наружу, оглашая пронзительным криком всю Страхолеповку.

Мы подняли на уши половину деревни. Дядька, топивший для нас баню, прибежал первым, а потом и другие соседи. Они обыскали и парилку, и весь двор, и дом, но никакого старика-великана не нашли.

В ту ночь я едва дождалась рассвета и давно сидела на чемодане, когда наконец нужно было уезжать. Бабушка нам попеняла за наше сумасбродство и сказала, что впредь будем в бане аккуратнее… Вот только с тех пор я в баню ни разу не ходила и в Страхолеповку не ездила.