Рейды Ариадны

Янина Можейко

В огромной Вселенной есть место для любого создания. И есть один общий язык – язык Любви. Так считает Ариадна Вэй, работающая в Отделе помощи путешественникам, заблудившимся на спирали Времени. Её дом на Альтерре, втором спутнике Земли. Её друзья – элементали земли, воздуха, воды и огня – всегда ждут её рассказов про рейды в прошлое Земли Но прошлое самой Ариадны неведомо для неё. И однажды она решает узнать кто она и откуда…

Часть 1. Танец элементалей

Глава 1. Альтерра

Костёр на берегу прозрачного, говорливого ручья еле тлел. Я задумчиво следила, как сильфида пытается раздуть его. Зричу явно хотелось спать, и он всячески уклонялся от настырной подружки. Я поднялась, подкинула в огонь пару веток. Эльфилея тут же подлетела ко мне, с благодарностью пригладила мои растрёпанные волосы и сразу метнулась назад, к Зричу.

— Ты сегодня будешь рассказывать нам свои истории? — на нос упала капля росы, а над ухом прожурчал нежный голосок Алоль.

— Ну, чего пристала, у неё сегодня первый день отпуска. Ей помолчать, помечтать хочется, — ворчливо отозвался сидящий на камне Да-Гоб.

Да! Сегодня у меня первый день догожданного отпуска! Я работаю в обычном страховом агентстве, правда, в Отделе помощи путешественникам, заблудившихся на спирали времени. Сейчас не так уж много желающих, как это было в первое время, когда открылись временны́е порталы. Люди предпочитают передвигаться по Вселенной через стационарные. Но любителей поболтаться по историческим местам тоже хватает. Иногда и в экзотических параллельных мирах застревают. Последний месяц был очень напряжённым. Мне ни разу не удалось выбраться с Земли в свой мир, в любимый город, мою Альтерру, где меня всегда поджидали друзья элементали. Конечно, было бы неплохо, если бы к нам присоединился и мой друг Шандор. Но, увы, у него контракт ещё на год. На какой-то из окраин Вселенной, где и связи-то нет, стабилизирует очередной портал.

— Мы здесь, мы с тобой, — Эльфилея снова вернулась ко мне, словно почувствовав мимолётную грусть, и погладила меня по щеке.

Как я соскучилась по ним! Знаю их с детства. С Да-Гобом, элементалем Земли, мы познакомились у ручья, где из песка я возводила причудливые замки. Он очень сильный, а ещё — удивительный мудрец. Зрич появился в момент, когда здесь же я запалила бересту в своём первом костерке. Тогда он показался мне большим и яростным. Но первое впечатление было обманчивым. На самом деле он красивый и тёплый. Сильфида, мне кажется, была рядом всегда. Удивительно свободолюбивое создание. А вот Алоль несколько лет назад я нашла умирающей на почти высохшем болотце. Она походила на брошенного котёнка с голубой, почти прозрачной шёрсткой. Эту лужицу из ладошки я осторожно опустила в наш ручей. А теперь вон какая красавица выросла!

Улыбаясь, я смотрела на своих друзей, расшалившихся как дети: Алоль ускользала от Зрича, пытавшегося дотянуться до неё. Она стряхивала на него капли росы с сорванных голубых колокольчиков. А Да-Гоб, спрыгнув с камня, подбрасывал вверх горсти песка, которые Эльфи тут же раздувала во все стороны.

Как же было чудесно снова оказаться дома! В который раз порадовалась, что наша лачужка, как я её ласково называю, почти у самого леса, в предгорье. Сюда мало кто забредает. И в этом есть своя прелесть. А через несколько дней в нашей Альтерре состоится фестиваль чародеев! Думаю, это будет незабываемое зрелище. Маги и магички, ведьмы, колдуны, ведуньи, шаманки, волшебники и волшебницы! Как много нового можно будет узнать! А их товары: обереги, карты для гаданья, шары, зеркала, куклы, травы, зелья, руны… О, это непередаваемо, это надо видеть, трогать, пробовать!

— О чём ты мечтаешь? — дёрнула меня за рукав Эльфи.

— Ты обещала нам рассказать про Ледогорию, — поговорила Алоль, намочив мне подол расшитого вязью сарафана водой из ручья.

— Ледогория, так Ледогория, — согласилась я, усаживаясь поближе к костру на пенёк, заботливо придвинутый ко мне Да-Гобом.

И в этот момент на руке завибрировал браслет экстренной связи. О, только не это!..

Я коснулась кристалла, встроенного в браслет, и над ним замерцала, до боли знакомая, голограмма шефа.

— 10 минут на сборы. Жду в Отделе.

Облик растаял, не дав мне возможности даже открыть рот. Я растерянно обвела взглядом друзей и развела руками.

— Ты снова на Землю? — прожурчала Алоль. — Возьми меня с собой, мне так хочется посмотреть, где ты бываешь.

— Я тоже хочу! — подпрыгнул Зрич так высоко, что искры полетели во все стороны.

Я с удивлением взглянула на друзей — за столько лет впервые у них появилось такое желание. К чему бы это?

— А мне и здесь хорошо, — Да-Гоб снова забрался на камень. — Тяжеловат я стал для путешествий.

— Я бы тоже не против на другой мир взглянуть, — закручинилась Эльфи, — но меня же нельзя куда-то запереть. Ф-фу, от меня будет плохо пахнуть.

И сильфида закружилась по поляне, подкидывая вверх светлячков. Ощутимо повеяло ароматом «ночной красавицы» и речной свежестью.

— Ну, хорошо, Алоль я могу взять с собой. А как быть с тобой? — обратилась я к элементалю Огня.

Зрич хитро прищурился:

— Я видел однажды у тебя старинную зажигалку. В неё и спрячусь.

— А ты не расшалишься, когда я тебя выпущу?

— Что я, маленький что ли? — обиделся Зрич. — Обещаю: проблем не будет.

Браслеты у сотрудников Отдела особенные. Достаточно ввести данные, и одежда через несколько минут становится той, которая необходима в предлагаемых обстоятельствах. И вот я стою на крылечке дома уже в форме Отдела, заботливо убрав в потайной карман зажигалку и склянку с водой, упакованную в чехол из кожи. Помахав остающимся друзьям, я уже собралась шагнуть в портал, как вдруг ко мне стремительно подлетела Эльфи.

— Если тебе понадобится наша помощь, найди любой ветерок и скажи ему это… — она шепнула Слово прямо мне в ухо. — Тебе не откажут.

Вот что меня всегда удивляло: почему только сильфы хранят верность своему клану?

— Спасибо, дорогая, — кивнула я, и голубоватое мерцание портала мягко приняло меня в свои объятия…

Глава 2. Отдел

Спустя мгновение я уже шагала к кабинету начальства по Залу артефактов, скользя по ним взглядом. Зал артефактов — это страховка для путешественников по спирали времени. Здесь остаются картины, зеркала, фотографии… короче, это — личные порталы туристов, настроенные на владельца. Небольшую копию они берут с собой, через неё же возвращаются сюда. Всё необходимое в Правилах прописано, в том числе и сигнал тревоги. Ага, вот и он. Рама небольшой картины с пейзажем отливала пульсирующим ярко-малиновым цветом. Ого! Вторая степень опасности — угрожающая жизни.

Я вся подобралась и почти бегом влетела в кабинет шефа.

— Контролёр восьмого уровня, Ариадна Вэй, прибыла по Вашему приказанию, — чётко отрапортовала с порога, едва совладав с волнением.

Высокий седой человек повернулся от окна, за которым через кусты сирени едва можно было разглядеть речку.

Всякий раз, возвращаясь в Отдел, который находится на Васильевском острове Санкт-Петербурга, радуюсь, что в 21 веке не стали перестраивать старый город. Наш Отдел занимает двухэтажный особняк на набережной Смоленки. Конечно, внутри всё перестроено, но снаружи он остался таким же, как в те времена, когда здесь был музей кукол. Я даже однажды привела сюда маленькую племянницу. Кажется, мы тогда находились в 2010 году.

— Присядь, Ариадна, пока всё не так критично. Однако, ЧП всё же есть, — Рэм устало потёр воспалённые глаза. — Отец с дочерью, обычный годовой тур в ваш мир. Закончиться должен был после фестиваля чародеев в Альтерре. А вчера мы получили сигнал бедствия. Не из Альтерры… — он помолчал. — Техники уже проверяют все порталы к вам.

— Откуда сигнал? Где они?

— Прага, Староклиментска, Дом «У белого единорога», год 1585, 8 мая.

— Почему я? Отпуск… — непослушными губами едва промямлила я, уже понимая в чём дело.

— Ты — лучший специалист по второму тысячелетию, особенно по Средним векам, — шеф снова отвернулся к окну, — ты чувствуешь нестабильные временны́е порталы, а кроме того, — он вдруг резко развернулся и в упор глянул на меня, — у тебя уже был подобный опыт.

Вот! Правильно поняла. В точку. Опыт… Столько лет прошло, а стоит вспомнить, и холодок вновь ползёт по спине.

*

Личные порталы находились ещё на стадии становления. С ними работали опытные испытатели. Молодой стажёрке Отдела очень нравилась картина, висевшая в Зале артефактов — фрегат, летящий на всех парусах по бурному океану. Как-то в один из дней ей пришло в голову разглядеть его повнимательней… Тогда она не всё знала о своих способностях — слабое утешение.

Вцепившись во что-то, намертво прикрученное, она молилась только о том, чтоб всё кончилось как можно скорей, чтоб избавление от пытки страхом наступило без страданий. Огромный вал подхватил на гребень судёнышко и помчал на камни. Но не донёс, иссяк, передав корабль следующему. Ужасающий скрежет, треск разрываемого днища. Белое и чёрное со всех сторон. Шторм, крушение, пираты, остров и ужас от разглядывания своих (своих?!) старых морщинистых рук…

Слава богу, на острове у шаманов оказался стабильный портал, но унесло её не домой, а в Петербург времён Екатерины, кажется. Или Елизаветы? Она лихорадочно бросалась в первые попавшиеся порталы, совсем потеряв голову. Съёмочная площадка «Звёздных войн», ночной экспресс, чужая квартира в Питере, мужчины, похожие на Шандора, которого тогда она ещё и не знала…

Чёрт, мне было всего 18, и я отчаянно хотела вернуться домой. Однажды я брела по Невскому (я даже не помню, какой год тогда был) и зашла в Пассаж. Стояла у зеркала, смотрела на отражение чужой седой женщины (разум отказывался принимать себя такой!) и вдруг почувствовала, как меня тянет туда. Закрыв глаза, торопливо представила в деталях вестибюль Отдела, с зеркалом перед входом в Зал… Потом я сидела возле него и ревела. Наверно, от счастья.

*

Рэм пытливо смотрел в моё лицо. Я тряхнула головой — нечего предаваться воспоминаниям, люди ждут помощи. Шеф удовлетворённо кивнул головой:

— Я был уверен в том, что ты всё правильно поймёшь. Отправляйся. Никаких лишних контактов, никаких жертв — ну, ты знаешь: всё, как всегда. Ты вытащишь их. Если не ты, то кто? Твой рабочий портал уже в красной капсуле. Если что-то пойдёт не так, понапрасну не рискуй, переждите в безопасном месте. Аварию устраним и заберём вас из Праги.

Рэм одобрительно похлопал меня по плечу. Я улыбнулась в ответ и отправилась к месту, так сказать, старта. Правда, где-то далеко мелькнула мысль, что ничего случайно не бывает. В просторной комнате-капсуле мне потребовалась пара минут, чтобы ввести данные в браслет. Я критически осмотрела отражение в зеркале: комбинезон сменился синим длинным платьем с узким лифом и длинными узкими же рукавами. По подолу шла красивая вышивка. Квадратный вырез на груди закрывала сеточка, заканчивающаяся стоячим воротничком. По счастью, это был дорожный вариант. С фижмами мне бы не справиться. Я поправила лёгкий капюшон плаща из чёрного бархата и повернулась к фотографии на боковой стене. На ней были изображены четыре стихии. Такая же фотография была в моём медальоне на шее. У противоположной стены стояла та картина из Зала, в малиновой раме. Подойдя ближе, я сосредоточилась на изображении, и через пару ударов сердца меня потянуло вперёд…

Глава 3. Прага

…Перед глазами возникла каменная стена. Ещё немного, и я приложилась бы лбом. Огляделась. Светало. Молочная дымка тумана медленно тянулась вверх, отцепляя щупальцы от черепичных крыш, обнажая узкую спящую улочку. Значит, дело всё-таки в неисправности их личного портала. Знать бы, точно ли это Прага и какой месяц и день.

Когда-то в юности я не на шутку увлеклась историей Праги. Мне кажется, ни у одного города на Земле нет такого количества мистических легенд. Каждая улица, почти каждый дом здесь связан с таинственными событиями и чудесами. Шпили готических башен, каменная брусчатка, винтовые лестницы, Влтава — чарующая вуаль романтики. Увы! Вонь от жижи в сточных канавах, грязные мрачные стены — вот, оказывается, что скрывается под этим покровом. А люди? Какие они?

Из углового дома вышла женщина с корзинкой и направилась по улице в мою сторону. Гулкие шаги эхом перекатывались, как мячики, от стены к стене. Удача!

— Пани, скажите, какой нынче год и день? — уцепилась я за её корзинку, забыв о церемониях.

Пожилая женщина шарахнулась от меня:

— 1585 от Рождества Христова, 9 мая с утра было.

— А это Прага? — крикнула я ей вдогонку.

Женщина перекрестилась на ходу:

— А что ж ещё? Совсем стыд потеряли! Вроде знатная, приличная дама, а так, видно, вчера надралась, что себя не помнит.

Качая головой, она поспешила дальше. Я ещё раз огляделась: Златницкая улочка, что ли? Сейчас спрошу у кого-нибудь — как раз и мужчина с женщиной навстречу идут. Почему-то показалось знакомым её лицо. Откуда бы? Я замедлила шаг. Сзади хлопнула дверь. Мимо быстро прошёл пожилой мужчина. Женщина кинулась к нему и схватила за руку. Я почти остановилась и прислушалась.

— Пан Йозеф, вы разве не узнали нас?

— Пани Бланка, — мужчина, кажется, даже не удивился, — приходите вечером. Мне сейчас надо быть там, — он кивнул в сторону площади.

— Нет, сию минуту! Где мой сын?

— В Далиборке. Да пустите же, — он выдернул руку.

— Где?! В Далиборке? — опешила женщина. — Но за что?

— Завтра казнят Фабрициуса Проксенуса. Он встречался с его дочерью. Мне надо быть на площади, иначе и я могу оказаться рядом с Николасом. Вечером, всё вечером расскажу, — уже мягче добавил мужчина и заспешил прочь, к площади. Женщина стояла посреди улицы, словно пытаясь привести мысли в порядок.

— Милая, куда мы сейчас? Далиборка — это что, тюрьма? — её спутник осторожно коснулся руки.

— Ой Андрей, это не просто тюрьма, это самое ужасное место. В этой башне, Далиборке, узников страшно пытают. Что же делать? — она беспомощно взглянула на мужа.

— Ну, ничего, мы вытащим его оттуда. Подумаешь, башня… устроим побег, — быстро заговорил мужчина, видимо, опасаясь слёз.

— Нет, прежде надо узнать, в чём его обвиняют, добиться аудиенции у короля… Господи! Связь с колдуньей, — в ужасе проговорила женщина. — Его же тоже могут казнить?! Я должна его увидеть, — лицо женщины выражало решимость. — Мы идём к башне.

— Простите, уважаемые, — я уже подходила к ним, — не подскажите ли, как пройти на Староклиментскую. Я, кажется, заблудилась.

Женщина недоуменно взглянула на меня. Глаза в глаза: на мгновение я выпала из действительности и увидела…

…Корабль, уходящий от берега острова… Я сижу с трубкой у костра. Ко мне медленно приближается юноша, но походка выдаёт юную девушку.

— Ну, что застыла, как морской конёк? Чего ж ты с ними не поплыла?

— Я…А как вы поняли, что я не мальчик?

— Э, девонька, поживи с моё, ещё и не то поймёшь….Три тысячи чертей мне в глотку, опять потухла, — я тряхнула трубку, — черти, сырой табак оставили…

— А вы…

— Зови меня Старуха Вэй. А меня здесь бросили за ненадобностью. Кому нужна на корабле обуза? Вижу плохо, хожу еле-еле, сплю много… А когда-то и я была такой же свеженькой, как ты…

— И помни, никакие сокровища не заменят любимого человека, — она медленно повторила мои слова, сказанные ей тогда; глаза женщины расширились от ужаса. Она смотрела на меня…

Я поняла, что она видела ту же картинку. Как такое может быть?!

— Это Вы! Колдунья! — она попятилась.

Муж обнял её за плечи.

— Что, чёрт возьми, это значит? Кто это? — повернул он жену к себе.

— Где вы остановились? — спросила я у него.

— Постоялый двор «У золотой жабы», — машинально ответил Андрей. — Но…

— Не бойтесь меня. Бланка, ты же была в Круге, я не колдунья. Потом всё объясню. Извините, спешу, — я, не мешкая, покинула их.

У меня и, правда, не было ни времени, ни желания пускаться снова в воспоминания.

Дом « У белого единорога» я нашла довольно быстро — каменный домовый знак сказочного зверя располагался на фасаде. Я долго стучала в массивную дверь. Тишина. Открывались и тут же захлопывались ставни соседних домов. Когда я уже потеряла терпение, ко мне неторопливо подошёл тщедушный человечек, похожий на гоблина. Мне он не понравился с первого взгляда.

— Что пани желает? Зачем перебудила всю улицу? — льстиво осведомился он.

— Пани желает видеть хозяина, — почти рявкнула я.

— К Вашим услугам, пани. Я — хозяин этого дома, — приосанился «гоблин».

— Вы?! Каким образом? Разве не здесь живёт…

— Жил, — перебил меня коротышка, — жил Фабрициус Проксенус. Завтра его с дочерью казнят за покушение на жизнь Его Императорского Величества, — он мерзко захихикал. — А дом теперь, по велению императора Рудольфа, принадлежит мне, Шимону Блаже́ю.

Я ошеломлённо молчала.

— А Вы, пани, кто будете? — «гоблин» с подозрением оглядел меня.

— Дальняя родственница пана Фабрициуса. Из Вены, — я, наконец, обрела голос, — ничего не знала. Какое несчастье!

— Для кого как, — уже откровенно веселился новый хозяин дома.

— Позвольте мне взять на память о них что-нибудь, хотя бы безделушку какую, — я умоляюще сложила руки и преданно заглянула в глаза Шимону.

Какое-то время он колебался, но золотая монета, тускло блеснувшая в моих руках, сделала его сговорчивым. Обойдя дом, он открыл огромный замок на задней двери и впустил меня внутрь, не переставая при этом чернить Проксенуса с дочерью. На красивых стеллажах выстроилась рядами разнообразная аптекарская посуда: ступки, склянки, реторты, различные сосуды; на прилавке стояли весы и стопками лежали коробки со сладостями. Стойкий запах снадобий держался в воздухе. Судя по лавке, Фабрициус был преуспевающим аптекарем. Всё содержалось в идеальном порядке. Мы поднялись на второй этаж в жилые комнаты. И я облегчённо вздохнула — на стене висел знакомый пейзаж.

–…а дочка его путалась с мальчишкой, подмастерьем ювелира.

— Пан Блажей, не возражаете, если я заберу эту картину, — повернулась я к «гоблину». — Её когда-то моя бабушка подарила Фабрициусу на свадьбу. Память, так сказать.

Второй золотой заткнул пасть этому отвратительному человеку. Картина перекочевала ко мне.

— Позвольте дать совет сиятельной пани, — закрывая замок на двери, проговорил он. — Уезжайте поскорей, Их Святейшество весьма интересовался знакомствами семьи, — и многозначительно, в упор, глянул на меня.

Меня передёрнуло от отвращения, и я поспешила уйти.

У Оленьего рва было немноголюдно. Я присела на пенёк под липой, подставила лицо лёгкому ветерку и произнесла заветное Cлово. Из воздуха выплыла фигура элементаля в облике мальчика, с интересом смотревшего на меня.

— Ты кто? Мы не разговариваем со смертными, но ты сказала Слово. Чего ты хочешь?

— Меня зовут Ариадна. Моя подруга Эльфилея сказала, что вы можете помочь. Узнай, пожалуйста, всё, что можешь, про тех, кого завтра казнят — Фабрициуса Проксенуса и его дочь Марию. Постой! — крикнула ему, видя, что он уже ускользает. — Как тебя зовут?

— Зачем тебе моё имя? — засмеялся он. — Можешь называть меня Ветраном, — крутанулся на одном месте непоседа и умчался.

Поджидая сильфа, я набрала сухих веток и деревяшек запалила небольшой костёр, выпустив Зрича из заточения. Он с интересом огляделся: крепостная стена, башни — похоже, ему здесь нравится. Потом присел рядом со мной:

— Ты грустишь? Отчего?

— Завтра на площади будет большой костёр. Ты сможешь уговорить своего брата, чтобы костёр не разгорался, пока я не вытащу оттуда людей?

— Легко. А как ты их вытащишь?

— Пока не придумала.

Ветран закрутился рядом и с уважением посмотрел на Зрича:

— Это тоже твой друг? Можно я сделаю его побольше, я умею.

— Не надо, лучше расскажи, что тебе удалось узнать.

Сильф поведал мне всё, что услышал о завтрашнем дне. Итак, казнь на рассвете. — Мне будет нужна твоя помощь, Ветран.

— Позови, я всегда здесь, — он пожал плечами, ткнул мимоходом Зрича в бок, отчего тот рассыпался искрами, рассмеялся и вновь исчез.

Пора было уходить — стражники у башни уже начали поглядывать в мою сторону.

Поздно вечером я, наконец, разыскала на постоялом дворе Бланку с Андреем. Она выглядела совсем измученной. Их спутники — четверо молодых крепких парней — настороженно смотрели на меня.

— А давайте поужинаем. Я проголодалась. Вот и трактир рядом, — предложила я.

В заведении было тесно. Дым клубами опускался вниз, изредка выплёскиваясь в открытую дверь. За сдвинутыми столами горланила пьяная компания, стукая кружками с пивом в такт «пению». Да уж, тут не поговорить. Трактирщик, сразу опознав в нас денежных гостей, подлетел к нам и скоренько нашёл относительно чистый уголок. Покончив с трапезой, я повернулась к Андрею:

— Позволь нам с Бланкой прогуляться к реке. Надо кое-что объяснить.

— Я пойду с вами. Буду неподалёку, — кивнул мужчина.

Понемногу, шаг за шагом, Бланка коротко рассказала мне о всех событиях своей непростой жизни. Я же, в свою очередь, как могла, объяснила ей, отчего теперь выгляжу моложе её. По недоверчивому взгляду её было понятно, что принять такую версию ей сложно. Не сказала она и о том, как они собираются вызволить сына из темницы. Помогать ей я не имела права — Запрет в силе. Но кое-что сделать смогу. За разговором подошли к реке, и я вспомнила о своей подруге.

— Ох, наконец-то! — обрадовано заплескалась Алоль, когда, спустившись к реке, я капнула в речку воду из склянки. — Как здесь интересно! Я побегаю немножко, осмотрюсь, ты не возражаешь?

И она умчалась вниз по течению.

— Кто это?

За моей спиной стояла восхищённая Бланка и смотрела на реку. Она видела элементаля?!

— Это Алоль, дух Воды, — осторожно ответила я. — Ты видела их раньше?

— Нет, впервые, вот только сейчас, рядом с тобой, — она улыбалась, как ребёнок. — Ты всё-таки волшебница, да?

Но тогда… Я смотрела на неё и чувствовала, что близка к разгадке нашей встречи на острове и здесь. Это может быть только магия крови. Выходит, что она моя дальняя родственница? Надо попробовать.

— Дай мне руку, смотри в глаза и подумай о том, чего бы тебе хотелось больше всего на свете.

Бланка доверчиво протянула мне руку.

…Кони, летящие по ночному лесу… шесть уже знакомых лиц и седьмой — совсем мальчик, с выражением отчаяния на лице…

— Ты что-то видела? — спросила Бланку.

Она отрицательно качнула головой.

— Вы спасёте сына, — обнадёжила я её, — он будет жить.

Её глаза обрадовано засияли.

— Скажи сыну, что его девушка не умрёт завтра, — продолжила я, — но он больше не встретится с ней. Она, как и я, принадлежит другому времени. А теперь позови Андрея и уходите. У меня ещё остались дела — завтра трудный день.

Бланка кивнула. А потом сняла со своей шеи шнурок с амулетом и протянула мне.

— Возьми на память. У всех моих детей такие же. Вдруг они повстречаются тебе на дорогах жизни.

Я едва удержалась от ответного подарка — нельзя, запрещено.

Они ушли, обняв меня на прощанье. А я собрала веточек для небольшого костра, чиркнула зажигалкой — довольный Зрич легко взлетел над ним. И позвала Алоль и Ветрана. Надо было подготовиться к завтрашнему дню…

Глава 4. Танец элементалей

Бланка и Андрей уже с трудом пробирались через толпу людей, заполнивших площадь.

— Надо было другой улицей пройти, — проворчала Бланка. — Что за радость, смотреть на казнь?

На площадь въехала процессия: впереди шли монахи, потом телега с двумя осуждёнными, а за ней шли инквизиторы. Люди сторонились, пропуская повозку. На несколько мгновений Бланка с мужем оказались почти рядом с ней. Белокурая девушка в повозке с трудом удерживала седого мужчину, почти повисшего на ней. На них были надеты рваные мешки с пятнами крови. «Ведьма, ведьма!» — взметнулось со всех сторон. Кто-то кинул в девушку гнилой помидор. Она отвела рукой спутанные волосы и подняла голову. Её измученные глаза встретили сочувствующий взгляд Бланки. «Я невинна, — донеслось еле слышно, — Господи, не оставь меня, помоги мне и отцу в наших мучениях…»

— Выбирайся, уйдем отсюда скорей, — шепнула потрясённая Бланка Андрею. Перед тем, как свернуть с площади на нужную улочку, Бланка оглянулась. Осуждённые уже стояли на помосте рядом с палачом. «По Божьему велению взываю я: ведьм не оставляйте в живых! Огнём и мечом истребим эту чуму рода человеческого…» — гремел в тишине над площадью голос инквизитора.

Выпустив Алоль из склянки в фонтан на площади, я продиралась к помосту, обложенному вязанками дров. На ходу позвала Ветрана:

— Начинайте!

Ох, ты ж! Он привёл с собой целую ораву элементалей — смеющихся мальчишек, которые тут же начали кружиться над помостом. Между ними в совершеннейшем восторге танцевала красавица Алоль, обнимая каждого, кто попадался ей на пути. «Если б люди могли их видеть, разбежались бы в ужасе» — подумала я про себя. Воздух уплотнился, и тяжёлый белый туман пополз вниз. Вот он уже касается топора, и палач, глупо открыв рот, с недоумением смотрит, как тот покрывается ржавчиной. Выпустив его из рук, он торопливо сорвал маску и неуклюже сполз с помоста. Белая стена почти закрыла место казни от зрителей, когда Великий инквизитор, срываясь на визг, прокричал:

— Поджигайте!!!

Стражники кинули к поленьям факелы. Взметнулось пламя. Пора!

— Спасибо, Ветран, — шепнула я элементалю. И только сейчас разглядела мудрые, совсем не детские глаза на мальчишеском лице.

Я скользнула в белый саван, наползающий на первые ряды, чиркнула зажигалкой — Зрич мгновенно понёсся по кругу — огонь покорно опустился и стал еле тлеть. Миг — и я уже стояла на помосте, отвязывая девушку от столба. По лицу мужчины текли слёзы:

— Я знал, я верил, что вы нас найдёте, — потрясённо повторял он.

Я сорвала с шеи медальон, открыла, коснулась кольцом — портал увеличился в размерах.

— Алоль, домой! Скорей!

Красотка послушно ввинтилась в склянку, которую я немедленно спрятала в карман.

— Зрич! Торопись! Уходим!

— Идите, я не могу. Ты говорила, что никто не должен понять, что произошло. Мы с Ветраном устроим представление, какого они ещё не видели. Уходите же! — крикнул он.

Как же так!? Я не могу его оставить здесь! Костёр прогорит и… мой друг останется навсегда в этом городе. Но времени на раздумья не осталось. Потеряв Алоль, туман начал рассеиваться. Я схватила за руку Фабрициуса, обнимающего дочь, и мой портал принял нас. Последнее, что я увидела, оглянувшись, — вокруг помоста бушевала стена Огня…

Глава 5. Вечер в Альтерре

…В Отделе нас уже ждали. Врачи деловито и быстро забрали обессиленных отца с дочерью, не дав им вымолвить и слова. Всегда невозмутимый шеф, в этот раз был не похож на себя.

— Ариадна, не представляешь, как я рад, что ты вернула их живыми! Да и тебе, похоже, досталось, — он неуклюже пригладил мои растрёпанные волосы. — Скажи только коротко: что произошло?

— Я не успела поговорить с ними. Ветран… элементаль Воздуха, — поправилась я, — сказал, что мужчину в Праге знали как аптекаря, поставщика снадобий для самого Рудольфа II. Судя по всему, его сосед донёс на него, а дочь объявил ведьмой. Инквизиция приговорила отца к отсечению головы, а девушку — к сожжению. Сегодня… — я сделала паузу и отдельно подчеркнула, — для города — казнь состоялась. Вот, — я достала из кармана плаща картину-неисправный портал, — пусть техники разбираются, что произошло.

Рэм внимательно вгляделся в моё лицо.

— Что-то ещё случилось?

— Нет, это личное, — устало выдавила я из себя. — Извини, можно я пойду?

— Конечно, конечно. Отчёт потом, когда отдохнёшь. Тебе точно не нужна помощь?

Я отрицательно покачала головой и, даже не поменяв платье, шагнула в свой портал.

Альтерра встретила меня закатным солнцем. Светились верхушки деревьев. Пересвистывались пичуги, кружились бабочки, журчал ручей, кивали головками огромные колокольчики. На руку заскочил кузнечик и тут же запрыгал дальше. Такой покой… мой мир… Из кустов выглянул Да-Гоб и, улыбаясь, вперевалку поковылял мне навстречу. Налетела Эльфилея, обдав меня свежестью и ароматом цветов, закружилась вокруг меня. Я вылила воду из склянки обратно в ручей. Алоль тут же закрутила небольшой водоворот и плеснула в Да-Гоба, рассказывая ему и Эльфи про наши приключения. Я видела, что они мне рады, как всегда. И, как всегда, будут ждать и встречать меня из странствий. Все, кроме Зрича… Конечно, придёт другой элементаль, но друга моего детства, весёлого и тёплого, больше не будет. Я присела у брошенного костра, и слёзы сами покатились по щекам. Друзья молчаливо остановились рядом. Я полезла в карман за платком, вытащила зажигалку, машинально щёлкнула и…

…И над поленьями, заботливо приготовленными Да-Гобом, неожиданно взвился неугомонный Зрич.

— Почему ты плачешь? Дома надо радоваться, — повис он надо мной вопросительным знаком.

— Ты!? Ты же там остался, — не удержавшись, я попыталась прикоснуться к нему.

— Обожжешься! — отпрянул элементаль от меня. — А ты разве не знала, что я могу делиться? — неподдельно удивился он. — Часть меня осталась там, а я быстренько к тебе, в это устройство.

— Но я не видела тебя! — вытирая слёзы кулаком, проговорила я.

— Ну, я же маленьким стал, а ты как раз отвернулась. Я думал — ты поняла, — и он извиняюще улыбнулся.

— Мы славно там повеселились, правда, Зрич? — рассыпалась брызгами Алоль — Но в гостях хорошо, а дома лучше! Ты же всегда так говоришь, Ариадна.

— Так, а про Ледогорию? — вспомнила Эльфи.

И они с нетерпением маленьких детей окружили меня.

В небе мерцали далёкие звёзды, ровно горел костёр, а на поляне под несмолкаемую музыку цикад кружились в танце четверо элементалей и человек — друзья.